|
Теперь я догадывался, что нечеткие движения, волочащиеся ноги, бледность и мешки под глазами — симптомы того самого «белкового голодания». Двуглавые Церберы! Да на благодатной Этне надо долго и специально стараться, чтобы заморить кого то голодом. Кажется, что то подобное было на Земле еще в двадцатом веке. И те скоты, которые это делали, благополучно умерли в своих постелях. Ну нет, у Каникатти это не получится. Они заплатят. Даже проф вместе с синьором Мигелем не смогут мне помешать (а скорее всего, и не захотят). Прибыли прибылями, война войной — но всему есть предел. У Игры все же есть правила. Первое: участие в Игре — дело добровольное. Второе: женщин и детей не берем. Третье: потери среди не участвующих в Игре должны быть минимизированы. Четвертое: нарушение первых трех правил жестоко карается остальными участниками Игры. Иначе все правила скоро будут забыты. И последствия за свой счет. Я опять вспомнил историю: последствия — гибель цивилизации. Примеров сколько угодно. Сайт «История Земли и колоний...» составлял какой то шутник, поэтому там часто встречается древняя пословица: «История учит нас тому, что мы у нее ничему не учимся». Кровавая шутка. Проф думает, что нарушил второе правило, вот и мучается. Ха, да у меня детство началось, когда он меня подобрал. Как бы дать ему это понять? А синьор Мигель тогда на празднике был в такой ярости, что показался мне почти человеком. Еще бы, долго и старательно растить волчат, а получить шакалов. Шакалы не имеют чести и, значит, не могут соблюдать правила. А это смерть. Если покинуть Палермо с утра и лететь через космос, то на Ористано окажешься на закате. На фоне красного, переходящего в фиолетовый, неба на лугах видны чернеющие силуэты лошадей. «Вулкан!» — позвал я мысленно и свистнул, чтобы ни у кого не возникло никаких вопросов. Толпа раздалась, чтобы пропустить летящего ко мне гнедого. — Его теперь все называют только Вулканом, — сказал Кальяри, подходя поближе, — как тебе это удалось? — Но он же и есть настоящий вулкан, — хитро улыбнулся я. Тем временем я мысленно уговаривал этого разбойника не гарцевать и не пугать Ларису, которой я позволил покормить его яблоком. — Хм, Энрик, у меня к тебе вопрос. Марио не смог на него ответить. Я тут разрешил всем пользоваться стиральной машиной и холодильниками, которые стоят в подвале. Своих то пока ни у кого нет. Скажи, синьор Мигель не рассердится? Это же его техника. Как мне понравилось это «пока»! — Ну он же не базарная торговка — злиться из за таких мелочей. — Нам повезло, что он такой хороший военачальник. Лучше, чем Каникатти. — Для него это не комплимент. Мелочный военачальник — это нонсенс. Кстати, он приедет сюда недели через три. А вы уже написали большой доклад «Развитие конного спорта и скачек на Этне»? — Что? Да ты спятил! — И не думал даже. Все это еще будет приносить доход. А вам, чтобы остаться «лучшим коннозаводчиком Этны», придется хорошо поработать. Так что не радуйтесь прежде времени. — Ха! Тебе ведь тоже нравятся вызовы? — Кому же они не нравятся? Кальяри хохотал так, что даже Вулкана напугал. Что я такого смешного сказал? — Ладно, — сказал он, отсмеявшись, — пойду писать этот твой доклад. Когда Кальяри ушел, меня взяли в плен Стефан, Пьетро и Джованни. У них был целый ворох новостей. Синьор Мигель, оказывается, времени зря не терял. Точнее, он нашел людей, которые делали это за него здесь, на Ористано. Еще один ценный урок: у хорошего военачальника все подчиненные делают именно ту работу, которую они могут сделать наилучшим образом. А вы как думали? Что это стряслось с Францией в последней трети восемнадцатого века, что именно тогда родились каждые девять из десяти ее знаменитых маршалов? Курсовая практическая работа для студентов из клана Кальтаниссетта факультета менеджмента столичного университета. |
