Беннет стоял невдалеке, наблюдая. В руках он держал короткоствольный автомат. Он поднял его вверх, направил на некую цель между стропил и нажал на спусковой крючок. Фрай услышал сухое эхо выстрела. Беннет положил автомат в ящик, и Доннел заколотил крышку.

Фрай не понимал, но увиденное его не удивило. В глубине души он понимал, что Беннет все время лгал ему.

— Все, последний, — объявил Кроули.

Нгуен закрыл борт грузовичка и вытер ладони.

— Мы не должны волноваться. Де Кор еще передумает. Он будет благоразумен, ведь это его работа.

— Он просто выполняет приказания, — подхватил Доннел. — Посмотрел бы ты на его лицо, когда Бенни объявил ему, что все заснято на пленку.

— Но теперь эта чертова пленка пропала, поэтому поторапливайтесь, — сказал Беннет.

Он быстро переместился по полу и распахнул дверцу грузовичка. Опустилась специальная платформа, и Беннет забрался на сиденье. Фрай увидел, что Кроули указывает в его направлении.

— Запирать будем?

— Уже, — сказал Нгуен и посмотрел на часы. — Поехали.

Фрай видел, как по вертикальным направляющим поднялась большая алюминиевая дверь. Грузовичок Беннета взревел и выпустил облако белого дыма. Когда он выехал на улицу, дверь опустилась, а через несколько секунд погас свет.

Из темного вестибюля Фрай пронаблюдал, как грузовичок Беннета выехал на Болсу и проследовал в западном направлении, в сторону шоссе. Невидимка в военной форме наблюдал из-за спины Фрая. Фрай сделал то, что должен был сделать Нгуен: захлопнул дверь.

Ты лгал мне, брат.

Он подошел к «Циклону», не сознавая ничего вокруг себя. Грузовичок еще виднелся на Болсе. Фрая влекло к Беннету, как моль влечет на свет лампы, как наркомана к игле, как верхолаза высота.

Он тупо задавал себе вопрос, не доведет ли это до беды?

Фрай вырулил на Болсу. Грузовичок Беннета мелькал среди машин впереди.

На шоссе на Сан-Диего движение в южном направлении было слабым. Фрай обогнал четыре машины и перестроился в другой ряд. У него болела голова и холодели пальцы. На периферии зрения продолжали мелькать видения: отталкивающие картины, бессвязные тени внутри теней. Он опустил взгляд и, заметив, как крепко он держит руль, постарался расслабиться.

За Вестминстером промелькнули Фаунтин-Вэли, Хантингтон-Бич, Коста-Меса, Ирвин. Фрай начал дрожать от холода. Он поднял стекла и включил печку. На Хамборе-Роуд Беннет посигналил и свернул в сторону. Они двигались в сторону океана. Корона дель Мар был полон жизни. Уличные огни расплывались, желая слиться в один, но Фрай не обращал на них внимания. Он повторял про себя: давайте, валяйте, ослепляйте, если хочется, но я должен ехать за красными габаритными огнями, за подпрыгивающими красными хвостовыми огнями, в этом мире так много красного, было бы лучше, если бы все было голубым и зеленым, я в этом нисколько не сомневаюсь.

Потом — на юг, по Приморскому шоссе — вдоль холмов и пастбищ «Фрай Ранчо», мимо будущего комплекса «Лагуна Парадизо» — три отеля, двадцать микрорайонов эксклюзивного жилья, верховые тропы, центр конного спорта, яхт-клуб и торговая площадь размером с какую-нибудь карликовую центрально-американскую республику.

Фрай посмотрел в окно. Назойливый лунный свет, холмы выступают, как аборигены, — униженные, не ведающие о своем будущем.