|
(Горестно) Всё для меня чужое. Существуют шумы, краски, формы, запахи, но всё лишено смысла, не слагается в единое целое. Есть мир, огромный, полный жизни и внутренних переплетений, но я скитаюсь в нем, не находя себе роли. Всё имеет плотность, только не я. Моего Я не существует.
Она садится рядом с ним и берет его руки в свои, пытаясь успокоить. ЛИЗА. Шок не заставит себя ждать. Случаи бесповоротной амнезии крайне редки. ЖИЛЬ. Насколько я в состоянии о себе судить, я как раз принадлежу к разряду парней с «редкими» реакциями. Не так ли? (Умоляюще) Что вы собираетесь делать… ЛИЗА. Ты! ЖИЛЬ. Что ты намерена делать, если я не приду в себя? Не станешь же ты жить с моим безмозглым двойником, с напоминающей меня обезьяной? ЛИЗА (Ей нравится его растерянность). А почему бы и нет? ЖИЛЬ. Только не в том случае, если ты меня любишь, Лиза, только не в этом случае! Лиза перестает смеяться. ЖИЛЬ. Если ты любишь меня, то не можешь любить моего близнеца. Мою видимость! Пустой конверт! Воспоминание, которое ничего вспомнить не может! ЛИЗА. Успокойся. ЖИЛЬ. Если ты меня любишь, то примешь изуродованного, искалеченного, старого, больного, но при условии, что я останусь самим собой. Если ты меня любишь, то хочешь именно меня, а не мое отражение. Если ты меня любишь… ты… Лиза в раздражении поднимается и нервно ходит из угла в угол. ЖИЛЬ. Вы любите меня? ЛИЗА. Ты! ЖИЛЬ. Ты любишь меня? Глядя на него с болью, Лиза молчит. Жиль рассуждает, держа паузу после каждой фразы: ЖИЛЬ. Любим ли я? Приятен ли в общении? Только ли приятен? Совершенно неизвестно. Даже мне самому. Нет никакой уверенности, что я в состоянии себя оценить, не хватает материала… Он пожимает плечами. Она пристально смотрит на него странным взглядом. Хочет что-то сказать, но сдерживается. Пауза. ЖИЛЬ. Так вы любили его? ЛИЗА. Кого его? ЖИЛЬ. Его! То есть меня, когда я еще был мной! Вашего мужа! ЛИЗА. Успокойтесь. ЖИЛЬ. А, так вы мне выкаете! Вы не жена мне! Я немедленно отсюда ухожу. ЛИЗА. Жиль, успокойся. Я совершенно потерялась в твоих вопросах. Я выкаю рефлекторно. ЖИЛЬ. Рефлекторно? ЛИЗА. Это грамматический рефлекс! Ты мне выкаешь и говоришь мне о Нем, имея в виду Себя. Я уже и не знаю, на каком я свете. ЖИЛЬ. Я тоже. ЛИЗА. О чем ты меня спрашивал? ЖИЛЬ. Любила ли ты своего мужа? Она улыбается. Жиль шокирован тем, что она не отвечает. ЖИЛЬ. Если не любила, то сейчас прекрасный случай от него избавиться. Воспользуйся тем, что он — больше не он, то есть, что он — это я, и выстави за дверь. Меня выстави за дверь! Очисти квартиру! Ты не осмеливаешься мне признаться в том, что наш брак не был счастливым? Я прав? Так используем сложившуюся ситуацию, чтобы всё расставить по местам. Я уйду. Скажи мне, чтобы я ушел, и я уйду. Мне это будет нетрудно, поскольку я не знаю, кто я, а также — кто ты. Идеальный случай! Пожалуйста, скажи, чтобы я ушел. Лиза подходит к нему. Она удивлена, что он в таком состоянии. ЛИЗА. Ты принял лекарства? ЖИЛЬ (раздражен). Мои страдания не лечатся лекарствами! Что за манера заставлять меня глотать пилюли всякий раз, как я испытываю какое-то чувство? ЛИЗА (рассмеялась). Жиль! ЖИЛЬ. И плюс ко всему ты еще смеешься надо мной! ЛИЗА (в восхищении). Жиль, это чудесно, тебе лучше, ты приходишь в себя: ведь это одна из твоих типичных фраз: «Что за манера заставлять меня глотать пилюли всякий раз, как я испытываю какое-нибудь чувство?»! Это ты. Определенно ты. Ты всегда не выносил людей, которые топили свой гнев, свои печали, тоску или негодование в транквилизаторах. Одна из твоих теорий звучит так: наша эпоха дошла до такой степени изнеженности, что пытается прописывать лекарства от совести, однако ей не удастся вылечить нас от того, чтобы быть людьми. |
