Я сама не поняла, как очутилась в плотных объятиях. Поцелуй стал более глубоким и требовательным, по моему телу забродили мурашки. С губ сорвался тяжелый вздох, ненадолго прерывающий дурман. Именно это и заставило прерваться… Уткнувшись руками в его грудную клетку, я чуть откинула голову и улыбнулась.

— Отличное свидание. Но мне пора. Я зайду завтра вечером, — все так же хрипло произнесла я.

— Я тебя провожу, — тут же отозвался он, вновь подаваясь вперед и беря в плен мои губы.

* * *

Дом встретил шумными посиделками старших домочадцев на кухне. Мия с Анни восседали во главе стола, держа перед собой какое-то письмо. Судя по заломам, бумагу они пускали по кругу минимум раз десятый.

— Яра! Ты вернулась! — Мия вскочила на ноги, протягивая мне листок. — Гляди! Письмо от супруги главы аукционного дома!

Я взяла его в руки и вчиталась. Губы сами собой растянулись в улыбке. Нет, я даже не сомневалась в том, что жене Ричарда понравится то, что сотворили мои девочки, но одно дело не сомневаться, а другое — иметь письменные доказательства.

— Нас будут рекомендовать, Яра! — радостно пискнула Анни. — Она уже сегодня вечером посетила светский раут!

— А у нас совсем мало ткани в наличии, — как всегда деловито добавила Мия. — Хватит на пару платьев, не больше.

— Закупим, — ответила я. — Вы большие молодцы!

— Это все благодаря тебе, — пробормотала Анни.

— Я всего лишь разрисовала ткань. Вы тоже научитесь, — ответила уверенно. — Обязательно отметим вашу победу в течение недели. Уверена, уже завтра вам начнут поступать заказы!

Собственно, так и вышло. С самого утра на пороге нашего дома то и дело топтались юные посыльные. Все требовали свободную художницу Яру, хозяйку ателье «Хендмейд». Миль принимала письма, Анни назначала время для съемки мерок, Мия прикидывала смету. Каждый был при деле, и потому мое участие не требовалось.

Отлежавшись в горячей ванне с чашкой кофе — и надо же было так приобщиться к этому напитку! — я со спокойной душой направилась в пекарню для разрисовки печенья и торта.

Сэм отдал процент с продаж, что набежал за последние пару дней, и выдал краски, изготовленные по моему же рецепту. Работа заняла не больше часа, но к пухлому мешочку прибавилась еще пара-тройка монет. Закончив, я со спокойной душой направилась в дом Волдера.

Глава 36

— Да нет же! Ты не понимаешь! — Мираника злилась.

Она вообще часто злилась. У меня складывалось ощущение, что из душевного равновесия ее способна вывести любая мелочь. А я раздражалась уже от того, что на меня орут.

Глубоко выдохнув, я отложила кисть в сторону. Какая это по счету попытка? Сотая? Тысячная?.. Судя по израсходованной бумаге, выделенной Митчелом, безуспешных попыток было столько, что очень хотелось сложить лапки и плюнуть на саму затею.

— Быть может, если ты позволишь открыть шторы, мне будет куда проще работать? — сдержанно предложила я.

Рисовать при свете одной-единственной свечи — то еще удовольствие. Глаза болели так, словно в них насыпали песка. Всю эту неделю я просыпалась с утра с краснючими глазами, отказывающимися принимать происходящее за норму.

— Я… Нет, — сухо ответила Мираника. — Слушай еще раз. Сейф вот такой высоты, — она ткнула себя в бедро. — Ручка крутится. Понимаешь? Кру-тит-ся!

Скрипнула зубами. Об этом я слышала раз сотый.