Светлана вглядывалась в лицо человека, хозяином восседающего в самом центре снимка. Но почему Мария Николаевна хранит эту фотографию?

— Трудно вам было их всех вырастить?

— А уж это — как говорится: «Маленькие детки спать не дают, а с большими и сам не заснешь».

— А где теперь другие ваши сыновья?

— Двое — в Свердловске, на заводе работают, женаты, дети у них есть. А двое — в войну погибли.

Вот почему она хранит фотографию. Светлана вернулась к столу. Мария Николаевна сказала:

— Ты на моего Володю не всегда обижайся.

— Я не обижаюсь. Почему он такой, я, кажется, понимаю. Мне хочется, чтобы вы мне помогли.

Возвращалась Светлана задумчивая. К размышлениям о матерях прибавились мысли о бабушках.

Почему-то принято считать бабушек носителями рутины, отсталым элементом, порою даже дурно влияющим на внучат.

Справедливо ли это?

Бабушки ее учеников были первыми комсомолками, шли на рабфак. Уже имея семью, начинали учение с самых азов. Или, как Мария Николаевна, находили в себе силу освободиться из-под домашнего гнета, своими руками выходить, вырастить ребят.

И вот ребята выросли. Не все и не всегда такие, как хотелось бы.

Теперь растут внуки, и с ними тоже заботы… Как это она сказала: «Маленькие детки спать не дают, а с большими и сам не заснешь»?

Лыжи стоят в сенях у Володиной бабушки… А Толя еще говорил про коньки…

К приходу Светланы Костя прибрал комнату, вскипятил чайник, накрыл на стол.

— Эх, жизнь наша холостяцкая!

— Привыкай, — сказала Светлана, — в следующее воскресенье у меня лыжный поход!

VI

О лыжном походе сначала договорились с Валей. Потом нужно было получить благословение завуча. Светлана знала, что Ирина Петровна будет возражать. «Имейте в виду, что вы приобрели себе врага».

Светлана не сомневалась в этом и приготовилась защищаться. Но на нее никто не нападал. Каждое утро Ирина Петровна встречала ее с самым любезным видом, как и прежде, заходила посидеть на уроке. Доброжелательно указывала на ошибки. Только вот, пожалуй, больше находила ошибок и при большем числе свидетелей старалась их отмечать. Порою Светлана слышала реплики: «А ведь такой сильный был класс!» Подразумевалось: был сильный класс все три года, при Любови Ивановне, старенькой учительнице, которая вышла на пенсию.

В начале второй четверти пришел в школу инспектор гороно. Ирина Петровна разговаривала с ним у себя в кабинете. Дверь в учительскую была открыта. Инспектор спросил:

— Скажите, а как справляется новенькая ваша… забыл ее фамилию… маленькая, черненькая… помните, которая так интересно проводила урок? Мне бы хотелось зайти в ее класс.

Ирина Петровна ответила:

— Кажется, у них сейчас физкультура. Физкультуры не было в этот день в четвертом «В».

Ирина Петровна говорила еще что-то негромко. Долетали только отдельные фразы:

— Снизилась дисциплина… Да, не раз вспомнишь нашу Любовь Ивановну… Игры какие-то на переменах нелепые. Представьте себе — дети глотают кнопки.

Как будто именно Светлана обучала их этому занятию! Инспектор так и не зашел в ее класс.

— Лыжный поход? — удивилась Ирина Петровна, когда Светлана сообщила ей о предполагавшемся «мероприятии».

«Мероприятием» назвала это вожатая, восьмиклассница Наташа, длинными косами, стройностью и красотой напоминавшая Светлане Надю Зимину.

«Мы в третьем классе таких мероприятий не проводили. Но думаю, что ребята отнесутся положительно.