Да, он сохранил костяк татарской конницы — самых опытных воинов из Крымского ханства. Но лазутчики донесли, что по степи идёт враг его заклятый — Тохтамыш. И не один. С ним — воины Синей Орды и гулямы Тимура. Выдержать второй бой подряд Мамай не сможет — воинов мало, да и устали они. Так что сейчас первостепенная задача — уйти от погони.

Выскакивая на пригорки, Мамай оборачивался и видел вдали пыльное облако. Это конница Дмитрия шла по пятам. Откуда только они взялись? Ведь победа была уже так близка, казалось — одно усилие, и враг побежит. Переиграл его Дмитрий, в переломный момент из-за леса свежий полк выпустил, дотоле в засаде скрывавшийся.

Нет, но какова выдержка у этого князя! Как точно и ловко момент угадал, неверный! И союзники подвели. Никому верить нельзя! Олег Рязанский слишком мало воинов дал, да и те вместе с Ягайло застряли где-то. Не иначе хитрый Олег и осторожный Владислав выжидали — чья возьмёт? Ударь они в спину дружинам Дмитрия — это он бы сейчас преследовал остатки русских, а не его бы шали, как зайца.

Подвели союзники, крепко подвели! Ну ничего, ему бы до Крыма добраться. Там он дух переведёт, силы накопит, войско соберёт да и отомстит неверным.

Сначала по Олегу ударит — пусть кровью умоется. Все города его сожжёт — пусть вместо княжества пустыня будет. С Ягайло похуже — не получится сразу, поскольку далековато он обитает, через земли многих княжеств пройти придётся, а это — потери людские.

Сзади раздались крики, и Мамай очнулся от планов мести. Передовой отряд русских догнал его отставших воинов и начал рубиться. Надо пожертвовать малым и уйти самому.

Мамай распорядился оставить одну сотню и задержать преследователей.

Они добрались до Красивой Мечи — до места, где он оставил обозы. Только завидев его конницу, обозники поняли — беда. Не так скачут победители! Они стали коней седлать, а то и без седел на спины конские вскакивали. К шайтану повозки с провиантом и добром ханским, самим бы в живых остаться.

Мамай и конница его, не останавливаясь, промчались дальше — только темнота и река спасла их от преследователей. Когда кони спотыкаться от усталости стали и пеной покрываться, тогда остановились. Посланный назад дозор, вернувшись, доложил, что русские на берегу остановились.

— Это хорошо! — Мамай потёр руки. — Завтра утром они на обоз наткнутся, грабить начнут, смотреть, что им досталось в трофеи. Не до погони им будет, мы уйдём спокойно.

Так и случилось — хан хорошо знал людей. Тревожило его другое: где Тохтамыш? Не столкнуться бы с ним лоб в лоб. Тогда беда! Как говорят русские — из огня да в полымя.

Мамай дозор вперёд выслал. Если заметят чужое войско, упредить успеют.

Погони в последующие дни и в самом деле не было: русские занялись более приятным делом, чем преследование врага, — грабежом обозов.

Мамай с остатками своего войска теперь уже не скакал во весь опор — ехали спокойно. Сменных лошадей не было, и коней надо было беречь. На редких кочевьях разживались едой, а кони довольствовались травой.

После бегства с Куликова поля прошло уже две недели, и Мамай успокоился.

Но худые вести разлетаются по степи быстро. Он только подъезжал к очередному кочевью, а там уже знали о поражении.

Хан заметил перемену в отношении к себе. Кочевники уже не кланялись так низко и быстро, как раньше, приказания выполнялись с ленцой. Да и мурзы его не смотрели с обожанием ему в рот, ловя каждое слово, как это бывало раньше.