Пока Кунтуар исследовал новые находки, Михайлов с группой рабочих тщательно очищал захоронение от земли. Пожалуй, Василий и сам толком не объяснил бы, почему он первым приходит сюда чуть свет. Тянет его к раскопкам. До поздней ночи он — в который уж раз — ощупывает, выстукивает, очищает руками каждый миллиметр отрытой ямы. Со стороны можно подумать, будто он потерял что-то чрезвычайно ценное и ищет сейчас. Василию же чудилось, что стены хранят важную тайну: «Зачем на могиле эти четыре плиты? И каждую из них не под силу поднять человеку… Сверху опять все покрыто зацементированным грунтом. Почему могилу так надежно укрыли камнями и замуровали сверху? Возможно, потому, что захоронен здесь вождь племени? Чтобы знали… Но об этом и без того кричат вот эти каменные стены».

Михайлов проверил уже все стены могилы, спустился в нишу и стал бить ломом по дну. Удар, второй, третий и… лом заскрежетал о металлический предмет. Василий отбросил лом и начал руками разгребать землю — благо, грунт оказался мягким. Примерно через полчаса он обнаружил новую, более глубокую нишу… Внутри ее сверкали какие-то золотые вещи! В волнении парень снова слегка засыпал углубление и со всех ног бросился к Кунтуару.

Спустя некоторое время из могилы были извлечены кинжал, пиалы и другие золотые и серебряные предметы. Но ни один из них не был выполнен в «зверином стиле» и не относился к эпохе саков. Бурю мыслей и чувств вызвал у Кунтуара неотшлифованный золотой слиток, величиною с яйцо. Если бы в могиле был схоронен вождь саков, слиток обязательно был бы украшен рисунком в том же «зверином стиле». Но древние люди положили слиток в первозданном, в его природном виде. Почему? Кунтуар взял его в руки, с улыбкой заговорил:

— Теперь уж ни Ергазы, ни его приспешники не скажут, что мы не приносим пользы государству. — И с благодарностью взглянул на Михайлова: — Быть тебе истинным археологом, Василий Иванович. Поздравляю от всей души! Сегодня ты опроверг мнение обывателя, что золото совратит с пути истинного даже ангела. Сегодня ты видишь в этом слитке нечто более дорогое, чем золото, — служение науке. Спасибо тебе сердечное, дорогой мой друг!

Когда несколько улеглось его первое волнение, Кунтуар проговорил в раздумье:

— В археологии дорого не золото, а то, о чем оно рассказывает миру. Судя по всему, получается, что в эпоху бронзы здесь существовала еще одна, вроде бы переходная культура. Конечно, все прояснят последующие исследования. Пока бесспорно только одно: захоронение относится к первым векам эпохи бронзы.

— В таком случае откуда же здесь каменный топор и сосуды? Разве, это не свидетели каменного века?!

— Так-то оно так, — отвечал Кунтуар. — Загадок много. Но верю, раскроем и их.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Арман с той самой ночи, когда пришел к Биби домой, тут и остался. Родители только что прислали своей дочери очередную сумму денег. И молодые люди, не страшась завтрашнего дня, жили весело.

— Я хочу, чтобы ты развеялся, — говорила Биби, обнимая Армана. Длинными пальцами она зачесывала ему на пробор волосы, спадающие на лоб. — С нами за последнее время стряслись ужасные вещи… Надо все раз и навсегда забыть. Если все это нести в душе, можно сойти с ума!

Женщина взяла с тумбочки бутылку коньяка, налила в маленькие рюмки Арману и себе. Потом надкусила шоколадную конфетку и лукаво подмигнула:

— Половину — тебе!

— Прелесть ты моя! — Арман нежно обнял ее и прижал к себе.

— Нет, это ты награда за все мои мучения! — ласково ворковала Биби.