Саймон:  Я до краев полон истины.

Кэролайн  [тяжело опускаясь на кровать]: Дерьмо, истина, не все ли равно. [Поднимает глаза вверх. ] Что ты делаешь? [Саймон переносит маленький столик через кровать. На нем несколько предметов, но угол съемки не позволяет их рассмотреть. ] Что это за штука? Моя лошадка? Ты принес ее из дома? [Берет в руки маленькую фигурку.]

Саймон:  Это все вопросы супружеских отношений.

Кэролайн:  [быстро кладет фигурку на кровать]: Я ухожу отсюда. [Она вскакивает и бежит к лифту. Лицо обращено к камере, глаза полны тревоги. Она оборачивается на Саймона. Тот не сделал ни малейшего движения. Панель управления расположена ниже объектива камеры.]

Саймон:  Он не поедет. Надо знать код. Сначала надо набрать код, а потом нажать нижнюю кнопку. Иначе ничего не выйдет. [Она быстро выходит из лифта, проходит мимо кровати и выходит из кадра. Сильный стук. ] Не стоит трудиться. Они все заперты. [Она пробегает мимо него. Опять сильный стук. ] Кэролайн, я же сказал, черт побери, что все двери заперты!

Кэролайн:  Ну что? Чего ты хочешь?

Саймон:  Поди сюда.

Кэролайн:  Да пошел ты…

Саймон:  Кому говорят, поди сюда.

Кэролайн:  Нет.

Саймон:  Я твой муж. Ты забыла, что вышла за меня.

Кэролайн:  Ты…

И тут зазвонил мой служебный телефон. Я вздрогнул от неожиданности и остановил пленку. В стоп‑кадре была Кэролайн, гневно грозившая кулаком, ее лицо смотрелось ярким пятном.

– Алло? – Молчание. – Алло?

– Привет.

– Кэролайн?

– Я соскучилась по тебе.

– Мы только что виделись.

– Мне не понравилось, как мы попрощались.

– Может, мы никогда не распрощаемся.

– Почему ты не дома?

– Работаю над материалом.

– Это интересная история? – спросила она.

– Очень запутанная.

– В ней участвуют мужчина и женщина?

– По‑моему, большинство историй именно таково.

– Да.

– И обычно один из них дрянь.

– Я не верю в подобные истории, – заявила Кэролайн.

– Не веришь?

– Я считаю, что все плохие. Одни меньше, другие больше.

– Вероятно, так оно и есть.

– Она вздохнула.

– Итак, кто же в твоей истории оказывается очень  плохим – мужчина или женщина?

– Неясно.

– Все еще?

– Все еще.

– Портер, мне очень одиноко, я знаю, это глупо, но мне очень одиноко. – Она была спокойна. Я слышал, как где‑то в ее квартире играла музыка. – Ты вернешься?

– Боюсь, что не смогу.

– А мы бы не могли позавтракать вместе?

Я взглянул на часы. Солнце взойдет примерно часа через три.

– Не возражаю, – ответил я.

– Ранний завтрак?

– В восемь достаточно рано? – спросил я.

– Да.

Я сказал ей, что мы встретимся в «Ноо Стар» на углу Бликер и Лафайетт.

– Я обычно хожу туда поесть, – добавил я.

– В восемь?

– Да.

– Ты не забудешь?

– Нет, – заверил я ее. – Ты забываешь, что ты незабываема.

Я снова запустил пленку. Разъяренное лицо Кэролайн, застывшее в стоп‑кадре, растаяло и заговорило.