Он внимательно присмотрелся к ним. «Работяги. Ишачат за гроши». Их он не опасался.

Пока они возятся с выгрузкой инструмента, он пройдет под самыми окнами в подъезд. Главное – войти туда раньше и воспользоваться лифтом. Быстро подняться и позвонить в дверь. И когда этот засранец откроет… Топольский заранее расстегнул молнию на сумке, чтобы удобнее было выхватить топор.

А спуститься обратно можно и по лестнице.

Мягко ступая кроссовками по ступенькам, Топольский вошел в подъезд.

Грузчики даже не взглянули в его сторону.

«Пока все идет нормально», – подумал маньяк уже на площадке первого этажа. Нажал кнопку вызова лифта.

Кабина оказалась свободной, словно специально поджидала его.

Он улыбнулся, прислушиваясь к матюкам, извергаемым грузчиками.

«Не хватает культуры рабочему классу», – подумал он и вошел в кабину лифта, чувствуя себя на удивление спокойно. Нажал кнопку с цифрой шесть.

Дверь закрылась. И тут же на площадке появились эти четверо с пианино. От досады заматюкались еще сильней. Волочить ящик на шестой этаж по лестнице им было не в кайф.

Потом один из грузчиков рассудил мудро:

– Доставка без лифта обойдется заказчику втрое дороже…

И они загромыхали по лестнице.

Когда грузчики уже были на площадке второго этажа, в подъезд вошел еще один человек, одетый в серый плащ. На глазах темные широкие очки. В руке – пакет.

Войдя в подъезд, он подошел к лестнице, глянул вверх.

Кабина лифта остановилась. Послышался скрежет открываемой двери.

Человек в плаще прислушался, по-кошачьи напрягся, словно готовясь к прыжку.

Капитан Камагин с лейтенантом Зуевым стояли на площадке седьмого этажа. Отсюда была хорошо видна дверь квартиры Валяева.

Вот лифт остановился. И дверь открылась.

– А вот и наш покойничек, – шепотом произнес капитан Зуеву.

Топольский остановился, не давая двери закрыться. Осмотрелся по сторонам. Потом решительно подошел к двери Валеркиной квартиры. Одет он был в спортивный костюм. Козырек бейсболки низко надвинут на глаза. Он нажал на кнопку звонка и тут же достал из сумки топор.

– Смотри, у него топор! – громче, чем следовало, произнес Зуев.

Маньяк услышал его. Быстрый взгляд наверх. Он увидел оперов.

– Стоять, милиция! – крикнул Камагин и бросился по лестнице вниз. Зуев устремился за ним.

– Топольский! Стоять! – надрывно кричали оперы.

Дверь лифта уже стала закрываться, но маньяк успел отжать ее. Мигом запрыгнул в кабину.

Камагин изо всех сил стукнул ногой по закрытой двери.

– Топольский! Выходи! Сволочь! – рычал он, понимая всю бесполезность этого. И бросился вниз по лестнице, крича Зуеву: – Витя, скорей вниз! Надо взять его на выходе!

Мелькали этажи. Шестой. Пятый. Четвертый.

Камагин услышал, что лифт уже остановился на первом этаже.

А тут на площадке, как назло, попались грузчики со своим пианино. Проход перегородили – не протиснешься. Увидев двух разъяренных оперов с пистолетами, они замерли у стенки.

– С дороги! – заорал на них Зуев, но обойти здоровенный ящик не смог. Поставили его грузчики поперек прохода.

– А-а, чтоб вас всех… – выругался Камагин и ткнул пальцем в кнопку вызова лифта. Так быстрее. Раз в подъезде не смогли задержать его – это можно сделать на улице. Лишь бы поскорее выбраться из этой ловушки…

Топольский почувствовал на душе досаду. Второй раз этому пацану удается уйти от смерти.

«Везет щенку! Но ненадолго. Пусть готовится. Смерть рядом с ним», – думал он в кабине лифта.