Американец сразу же ответил. Малко не дал ему ничего сказать.

– Так это вы дали приказ выпустить Диаса?

– Нет, это не я, – устало ответил он. – Приказ президента. ФБР выполняет его приказ... Я от всего этого совершенно разбит...

– Он разбит, – вскричал Малко. – Так вы же хотели поиграть в футбол головой Хуана Карлоса на Пенсильвания-авеню!

Трубка надолго замолчала.

– Малко, дело в том, что это – политическое решение. После взрыва линии Диас стал героем всех пуэрториканцев. Президент сказал, что не желает делать так, чтобы сто тысяч пуэрториканцев пришли осаждать тюрьму, где он сидит, или захватили метро, требуя его освобождения. Это, конечно, неприятно, но такова жизнь. Думаю, что он прав.

– Ничего подобного! Я очень желаю, чтобы он вернулся в Штаты, на этот раз с атомной бомбой. Пусть президент приползет на колени просить у него прощения. Вы сами все сдохнете от вашей трусости.

Он с такой силой бросил трубку на рычаг, что из автомата посыпались монеты. Ярость душила его. Милтон Брабек молча приблизился к нему. Тихим голосом он сказал:

– Я думаю, как вы... Я все слышал... Они боятся неприятностей сегодня.

– Это стоит гораздо дешевле, чем потерять честь.

Малко никак не мог прийти в себя. Америка вошла в спираль трусости. Молча он пересек зал и разместился в «кадиллаке». Его по-прежнему сопровождали с двух сторон агенты. Когда он сел в лимузин, они расположились в сером «шевроле», который неотступно следовал за ним.

В тот момент, когда они выезжали на шоссе, со стороны взлетной полосы послышался рев реактивных двигателей. Они повернули головы. Взлетал «Боинг-747». На хвосте самолета Малко ясно увидел красный треугольник – фирменный знак Авансии. Самолет был ярко освещен заходящим солнцем.

Он ясно представил себе Хуана Карлоса Диаса, удобно развалившегося в носовой кабине самолета. За «кадиллаком» по-прежнему следовала машина с агентами ФБР.

Малко не смог сдержать слезы бессильной ярости.