В тот самый момент, когда третий сундук уже покачивался на тросиках над кузовом, на бугор взбежали двое с автоматами, несколько раз мигнув фонарем условный знак — чтоб свои не постреляли.

Один из тех, кто сторожил трудящихся, осветил их фонарем и спросил вполголоса:

— Ну что, разобрались? Где остальные?

— Гера, Махмуд и Буртик — в нуле… — пробормотг тот, кто подошел первым.

— А те?

— Не знаю… — пожал плечами тот. — Гера думал их взорвать, а они как взялись поливать…

— Вас пятеро там было! Пацана и девку испугались?

— Да они лепят напропалую! Кто знал, что они вообще живы? Мы и шли открыто, е-мое! А они — шарах! — и Геру с Махмудом одной очередью.

— Лезьте в кузов, на погрузку! А вы двое, оттуда — ко мне! Геру с Буртиком мне не надо, а Махмуда притащить. Мне с его родней за него рассчитываться придется…

Все бросились выполнять приказ. Таким образом на стреме остался всего один.

Стропальщик тем временем с фонарем подошел к яме, где на более чем двухметровой глубине просматривалась изъеденная ржавчиной и червями крышка четвертого сундука.

— Этот, блин, рассыплется, если так же, как те, поднимать… Да еще и в воду лезть. Эхма! Воровать — работа трудная! Майнуй трос, на крюке поеду…

Крановщик опустил крюк так, что стропальщик смог встать на него ногой и поехать дальше. Потом снизу донесся его голос:

— Вира! Хорош! Дальше не поднимай, я на него фонарь повешу…

Пока он возился в яме, остальные двое, сидя в кузове, посматривали в сторону хутора, куда ушли их сообщники.

— Ну и понтяра Тугрик, скажи? Мы там были, хоть прикинуть можем, что и как… Так нет, он свежаков повел!

— А тебе туда надо, под пули? Уж лучше здесь копошиться, чем ни за что башку подставлять. Словит Тугрик пулю, как Гера, хоть в гробу будет умным смотреться!

— Одно слово — офицерье. Только понта много… А теперь вот и сам нагнулся, и Буртик, и Махмуд. А за Махмуда — прав Тугрик! — родня будет денег требовать. Влетел Тугрик миллионов на сто.

— Плевать… Тут сто раз по столько лежит, — свежеиспеченный стропальщик похлопал по сундуку.

Тут со стороны хутора донесся взрыв гранаты, а затем вновь началась автоматная трескотня.

— Во, и Тугрик впаялся… Не фига было вообще эту «проверку» затевать, на хутор лазить. Перешмаляют по одному… Лучше бы ждали их здесь — и хрен бы кто сунулся.

— Махмуду спасибо скажи… Э, а куда Степан испарился? Вроде бы вон там ходил, а теперь не видно.

— Чего там в этой темноте разглядишь…

В это время, метров в тридцати ниже бугра, за деревьями, этот самый Степан уже не дышал. Механик осторожно выдергивал из межреберья трехгранное штыковое острие. Опять кастетом попользовался.

Тихо, как призрак, подошел Серый.

— Четверо их здесь осталось, — прошептал он, — Ежш с Есаулом на тропе залегли — дожидаются тех, что сейчас Булкой шмаляются. А мы здесь разобраться попробуем.

— Пусть сперва четвертый сундук вынут, — ответил Механик.