— Мы собираемся атаковать, сэр? — спросила лейтенант Савато.

Командир первого взвода фактически выполняла функции начальника штаба роты. Иными словами, если планируется развернутая атака, в обязанности Савато входит подготовить операцию и обеспечить поддержку морской пехоты с воздуха.

— Нет, — покачал головой Панэ. — Мы потребуем капитуляции. Если они подчинятся, свалимся им на голову и задавим массой. Не подчинятся — долбанем по ним парой кинетических ударов, а потом свалимся на голову и задавим массой. Работать будем в полном боевом развертывании, по крайней мере в течение нескольких часов. Считайте, я вас предупредил. Это приказ.

— Неужели без этого не обойтись, майор? — не выдержала Элеонора. — Насколько я понимаю, вы ведь Бронзовый батальон, а не экспедиционный корпус. Ваша задача — охранять принца Роджера, а не отвоевывать захваченную врагами планету. Почему мы не можем остаться на орбите и дождаться подкреплений, которые и урегулируют ситуацию на поверхности?

Панэ уставился на нее деревянным взглядом.

— Можем, мэм, — ответил он наконец. — Вообще-то можем. Но как бы вам это объяснить... По-моему, очень важно, чтобы та сволочь, которая захватила систему — кто бы это ни был, — раз и навсегда уразумела, что если ты поднял хвост на имперскую базу, то единственное, что ты поимеешь в результате, — это разбитый нос и много переломов. Есть и более практическое соображение. Если нам придется искать укрытия на поверхности планеты, я бы предпочел, чтобы к этому моменту их база была обезврежена.

— Вы исходите из того, что могут вернуться корабли поддержки? — уточнил Роджер.

— Да, ваше высочество. Или они находятся где-то неподалеку, — ответил Панэ, не вдаваясь в подробности.

— Ваше высочество, вы собираетесь участвовать в высадке? — робко пискнул Красницкий.

— Да! — быстро ответил Роджер. Его лицо просветлело, едва он сообразил, что выберется наконец за пределы корабля.

— Нет!!! — одновременно гаркнули Панэ и Элеонора. Трудно было решить, кто из них завелся сильнее. Они посмотрели друг на друга, затем на принца, зажатого между ними, — этаких два сторожевых льва у ворот. О'Кейси наклонилась вперед и даже ухитрилась заглянуть Роджеру в глаза — хотя он не отводил взгляда от Красницкого, сидевшего напротив.

— Нет! — безапелляционно повторила она.

— Почему нет? — жалобно взвыл Родж — и его передернуло от мерзкого звука собственного голоса. — Я могу нести нагрузку, равную моему весу.

— Слишком опасно, — отрубила О'Кейси. — И вообще это идиотская идея.

— Если дело дойдет до рукопашной, ваше высочество, я не вправе заставлять моих подчиненных тратить время на охрану вашей персоны.

Моих подчиненных, — раздраженно поправил Роджер. Он ненавидел эту манеру говорить, но по-другому у него не получалось. — Моих, капитан. Я — командир батальона. А вы — только роты Б. И в силу этого мне подчиняетесь.

Он пригладил волосы, поправил парочку своенравных прядей. Панэ стиснул зубы и буквально окаменел.

— Так точно, ваше высочество. — Он откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди и уставился в пустоту. — Какие будут приказания, сэр?

Роджер, который уже открыл рот, собираясь и дальше отстаивать свои права, настолько ошалел от отсутствия сопротивления, что так и замер с отвисшей челюстью. Он понятия не имел, какие приказы нужно отдавать — да и не хотел он ничего приказывать. Он желал одного: чтобы эти люди начали обращаться с ним как со взрослым человеком — между прочим, командиром того самого батальона, в который входила их рота! — а не с хрупким и ценным грузом.