Я не из тех, кто презрительно воротит нос от даров небесных, — мне без разницы, каким образом они прибывают. С первого же раза я начала обрабатывать капитана Дарлинга. Нет, это фамилия такая; его зовут Бэррингтон Бэбкок Дарлинг! Интересно, жена не называет его «Бэби Дарлинг»?

Конечно, на корабле у капитана имени нет. На службе он — «капитан», «хозяин», «шкипер» и даже «старик», когда Его Величество не присутствует при разговоре. Капитан для всех просто величественное олицетворение безликой власти.

Интересно… Значит, меня теперь за глаза будут обзывать «старухой»? Впрочем, это вовсе не одно и то же!

Однако со мной капитан Дарлинг не так уж безлик и величествен. Я хотела убедить его, что я вот такая миленькая, маленькая, ужасно от него в восторге и притом глуповата. Мужчине — любого возраста — нельзя с самого начала показывать свой интеллект, это тут же возбудит в нем подозрительность и тревогу. Помните, как Цезарь опасался Кассия, который был «тощ, в глазах голодный блеск»? Вначале мужчину надо заарканить, а уже потом можно понемногу проявлять умственные способности. Тогда он, может, даже гордиться будет: вот, мол, сколь благотворно мое влияние.

В общем, я постаралась заставить капитана пожалеть, что я не его дочь (у него, к счастью, только сыновья), и еще до окончания первого совместного обеда открыла ему свою мечту о летном училище. О дальнейших устремлениях пока — ни гугу.

Дядя Том и Кларк прекрасно поняли, к чему я клоню, но дядечка меня, конечно же, не подвел, а Кларк просто молчал со скучающе-презрительным видом. Ему и на Армагеддон будет наплевать, если он с него процентов десять чистоганом не отхватит.

Тактика моя, что бы там родственнички о ней ни думали, сработала. Капитана Дарлинга мои грандиозные и «несбыточные» планы немало позабавили… и он предложил сводить меня в рубку управления!

Ага. Первый раунд — за Подди. По очкам.

Теперь я — неофициальный корабельный талисман с правом свободного посещения рубки и (иногда) машинного отделения. Конечно, у капитана и в мыслях не было убивать время на обучение меня астрогации; он просто провел меня по рубке, объяснил на детсадовском уровне, что и как, — а я старательно делала большие глаза и всему удивлялась — но интерес его ко мне был чисто человеческим. Он хочет вроде как бы усаживать меня на колени (совсем-то усаживать — для этого он слишком практичен и порядочен), а я не то чтобы позволяю ему это, но стараюсь, насколько возможно, поддерживать отношения — внимаю его рассказам с видом самого озадаченного котенка в мире и позволяю литрами вливать в меня чай. Нет, слушать мне взаправду интересно: никогда нельзя знать заранее, откуда почерпнешь что-нибудь полезное. Вдобавок любая женщина во все времена могла прослыть «очаровательной», просто не перебивая.

Но капитан Дарлинг — не единственный астрогатор на корабле.

Он обеспечил мне право прохода в рубку, от него только это и требовалось. Второй пилот, мистер Суваннавонг, полагает, что я на удивление быстро усваиваю математику. Знаете, он думает, что именно он научил меня решать дифференциальные уравнения! Вообще-то, это правда — если иметь в виду те, ужасно сложные, по которым корректируют вектор тяги корабля, но если бы я не пошла на дополнительные занятия в последнем семестре, то вообще бы не поняла нынче ни слова. Сейчас он показывает мне, как составлять программы для курс-компьютера.

Третий пилот, мистер Кланси, пока еще доучивается, чтобы получить полные права, и у него есть все учебники, какие мне нужны. Он мне тоже охотно помогает. Он ненамного старше меня и вполне мог бы дать волю рукам, однако только круглый дурак пойдет этим неверным путем, когда девушка не делает ему никаких авансов. Мистер Кланси далеко не дурак, а я внимательно слежу за своим поведением.