Нет, это ж надо — простую подстановку именовать шифром! Подди, если бы ты на самом деле знала древнемарсианский, я разбирал бы твой дневник куда дольше. Но ты же его не знаешь. Даже папочка не может свободно писать на древнемарсианском, хотя знает его лучше всех в Системе.

Моего же шифра тебе не разгадать — я шифром вообще не пользуюсь.

Попробуй на досуге поместить эту страничку под ультрафиолет. К примеру, хоть под кварцевую лампу.

Глава 2

Ах, меррррзопакость!

Грязь из ушей, заусеницы и черрвяки склизкие! Тьфу! НАКРЫЛСЯ НАШ ПОЛЕТ БОЛЬШИМ ТАЗОМ!

Я вначале решила, что это опять гнусные выходки Кларка. Хорошо (хоть что-то хорошее среди всей окружающей непрухи), что вскоре поняла: он тут просто никак не может быть виноват, какие бы хитрые и злобные замыслы ни роились в его черепушке. Разве что он ухитрился бы изобрести и построить втайне от всех машину времени. И не сомневайтесь в его способностях! Я лично ни за что уже не поручусь в этом вопросе с тех самых пор, как он перенастроил автомат Линии Доставки, чтобы тот среди ночи организовывал ему перекусон, зачисляя все на мой код, и при этом на контрольной пломбе ни царапины не было!

Мы никогда не узнаем, как он это проделал. Несмотря на то, что обслуживающая компания предлагала все понять и все простить, да еще до кучи досыпать наличными, только бы этот свинтус соизволил рассказать, как ему удалось сокрушить их несокрушимую защиту. Но Кларк прикинулся дурачком и ничего толком не сказал. Если он тут как бы ни при чем, то все косвенные улики указывают на меня, хотя тот, кто нас обоих знает — например, мама с папочкой, — сразу поймет, чьих это рук пакостливых дело. Мне даже в голову никогда бы не пришло заказать полосатое розово-белое мороженое под соусом «голландез» или, к примеру… Нет, лучше хватит подробностей — писать, и то противно! А вот Кларк сожрет все, что прежде его самого не заглотит, это все знают.

Но ремонтника из компании даже такое важное психологическое обстоятельство не убедило бы, не покажи их же собственные записи, что два из этих тошнотворных пиршеств имели место, когда я гостила у подруги в Большом Сырте, за тысячу километров от дома… Девочки, не дай вам бог в младшие братцы Сумасшедшего Гения! Выбирайте лучше чтобы поглупее, чтобы — флегматичный такой да ласковый; чтоб сидел себе, идиотик, тихонечко у ящика-с-дыркой, разевал бы рот на похождения древних ковбоев и думать не думал, откуда в этом ящике берутся такие шикарные картинки…

Однако я слишком уж далеко ушла от моей печальной истории.

Так вот: не будет у нас никаких двойняшек.

У нас тут неожиданно тройняшки образовались.

Гамма, Дельта и Эпсилон — некогда всего лишь тема для разговоров — стали Грейс, Дунканом и Элизабет, во всей своей до отвращения реальной плоти. Если, конечно, папочка до окончательной регистрации опять не переменит им имена, поскольку и так уже есть три набора имен. Но — что нам в именах; главное — они уже здесь, у нас дома, в детской, загерметизированной для их защиты. Лежат себе в кроватках три бестолковых, розовых, точно дождевые черви, недоделанных человечка. Тут, можно сказать, и имена-то пока некому давать. Ручки-ножки дергаются без всякого смысла, глазенки блуждают; да еще это невыносимое кисломолочное амбре по всему дому, даже после того, как их только что вымоют… С одного конца из них исторгаются ужасающие звуки — и, стоит им на этой частоте связаться между собой, как с другого конца у каждого исторгается еще более ужасающая субстанция.

Хотя в них, безусловно, и обаяние некоторое имеется. Если б не пошли из-за них псу под хвост все мои мечты, я бы их даже полюбила. Дункан, кажется, уже начинает меня узнавать!

Но я только-только начинаю к ним привыкать, а вот мамино состояние точнее всего будет определить, как «атавистический материнский инстинкт».