У моего клиента были большие голубые глаза навыкате, и они постоянно слезились, как будто его сопровождало облако слезоточивого газа. Внезапно я понял, что этот человек только что плакал.

Сикс отпустил мою руку и взял со стола фотографию, которую я минуту назад рассматривал. Он посмотрел на фото, а потом глубоко вздохнул.

- Она была моей дочерью, - сказал Сикс с надрывом.

Я кивнул в знак сочувствия. Он положил фотографию на стол лицом вниз и взъерошил свои седые косматые волосы.

- Я говорю "была", потому что она умерла.

- Мне очень жаль, - внезапно сказал я так, чтобы ему передалась моя скорбь.

- Вам-то жалеть как раз и не стоит, - сказал он. - Потому что, если бы она была жива, вас бы здесь не было. А так у вас появилась возможность заработать кучу денег.

Тут мне показалось, что мы сумеем найти общий язык.

- Дело в том, что ее убили. - Он выдержал паузу, чтобы усилить эффект сказанного. Прием распространенный, но на этот раз он сработал.

Я был поражен этим сообщением и тупо повторил:

- Убили.

- Да, это так.

Он подергал себя за мочку большого, по форме напоминавшего слоновье уха, а затем засунул руку с узловатыми пальцами глубоко в карманы своего мешковатого синего пиджака. Мне бросились в глаза грязные, обтрепанные манжеты рубашки, и хотя до этого я ни разу не встречался с миллионерами (а я слышал, что Сикс был одним из крупнейших магнатов Рура), его неряшливость в одежде буквально поразила меня. Он покачался на носках, и мельком я взглянул на его туфли. Как утверждал Шерлок Холмс, обувь клиента способна рассказать о многом. И если одежду Сикса можно было хоть сейчас отправлять в "Зимнюю помощь" - благотворительную организацию национал-социалистов, куда люди сдают платье, которое уже отслужило свой срок, - то его ботинки не приняли бы даже туда. Они были сделаны из эрзац-кожи*, больше похожей на картон, чем на кожу. (Так же как эрзац-мясо, эрзац-кофе, эрзац-масло и эрзац-одежда напоминали все что угодно, только не мясо, кофе, масло и одежду.) Не думаю, что он был настолько убит горем, что спал не раздеваясь. Скорее всего, он один из тех миллионеров-чудаков, о которых иногда пишут газеты: они экономят на всем и в результате становятся такими богачами.

______________

* Эрзац - заменитель (нем.).

- Ее застрелили. Причем совершенно безжалостно, - с болью в голосе сказал Сикс.

Я понял, что разговор предстоит долгий, и достал сигареты.

- Вы не возражаете, если я закурю? - спросил я. Похоже, что мои слова привели его в чувство.

- Я совсем забыл о приличиях. Не хотите ли выпить или еще чего-нибудь? - Это предложение показалось мне заманчивым, и я попросил кофе.

- Фриц?

Шем зашевелился на диване.

- Спасибо, я просто выпил бы воды, - смиренно попросил он.

Сикс подергал за шнур звонка, а потом вытащил толстую черную сигару из коробки на столе. Он пригласил меня сесть, и я опустился на диван напротив Шема. Сикс вытащил зажигалку, прикурил и сел рядом со своим адвокатом. В этот момент позади него открылась дверь, и в библиотеку вошел человек атлетического сложения, примерно тридцати пяти лет. На кончике его широкого носа - такие встретишь разве что у негров - сидели очки-пенсне. Он снял их и с нескрываемым недоумением посмотрел на меня, а потом на своего шефа.

- Вы хотите, чтобы я присутствовал при разговоре, господин Сикс? спросил он с едва уловимым франкфуртским акцентом.

- Нет, Ялмар, не надо, - сказал Сикс. - Ложись спать, дружок. Только попроси Фаррэя принести нам кофе и стакан воды. А мне - как всегда.

- Хорошо, господин Сикс, сейчас.

Он снова посмотрел на меня, и мне определенно показалось, что его беспокоит мое присутствие. Поэтому я решил, как только появится возможность, непременно поговорить с ним.

- Да, вот еще что. - Сикс повернулся к вошедшему. - Напомни мне, пожалуйста, завтра утром, чтобы мы в первую очередь проверили, все ли готово к похоронам.