За забором происходило что-то странное, а до бдительного старосту долетали только звуки: мужские вскрики и звон металла.

Сдаваться просто так староста не собирался и, сбегав домой за стулом, взгромоздился на него и попытался подтянуться, чтобы заглянуть во двор.

— Изменщик! — фальцетом выкрикнула Фая и в сердцах огрела мужа скалкой по спине.

Митрофаныч крякнул, но рук не разжал (подтянуться то осталось совсем чуть-чуть!).

— Приворожили! Люди добрые! Околдовали! — басом завыла валькирия.

Муж к её полному негодованию, а также подтверждению своих выводов уверять в обратном не стал, а с упорством барана продолжил лезть через забор. Этого Фая выдержать уже не смогла и одним ударом по голове сняла мужа с забора.

Митрофаныч рухнул и попробовал уползти в кусты, пусть чахлые, но хоть какое-то укрытие. Фая, воинственно взревев, начала осыпать его ударами скалки.

— Хм, — вмешался в скандал новый голос.

Привычные односельчане за семейным скандалом наблюдали молча. Именно поэтому все сразу заметили темноволосого и незнакомого парня, показавшегося над забором.

— Во! Ведьму грабят! — тут же сориентировался староста.

Односельчане замерли и по-новому взглянули на незнакомца. Принц, не ожидавший от своих подданных настолько «радушного» приёма, оскорблённо молчал.

— Да как же это так, средь бела дня! — возмутилась Φая и метнула скалку в «грабителя».

Наследник ловко пригнулся, не зря же его не один год тренировали не на поединки, а на вёрткость. Будущий король должен успеть шарахнуться в сторону от летящего кинжала. А-то вдруг нерасторопные подданные не успеют заслонить собой!

— Уедет ведьма, — шёпотом сообщил староста супруге.

— Туда ей и дорога, — фыркнула несколько обрадованная валькирия.

Пришлую эльфийку, она считала своей главной соперницей. Даже о вдовушке позабыла. Ещё бы! Муж у неё видный, при должности, на характер покладистый, такого мужика любая баба захочет увести.

— И плакали наши лучшие места на Ярмарке, — закручинился староста.

Наличием единственной на всю округу ведьмы предприимчивый староста пользовался без устали. Другое дело, что толку от ведьмы в решении мелких вопросов не было, скорее один вред. Но вот если нежить какая заведётся, то тут уже другой вопрос. Митрофанычу же пока хватало фразы «Надо ведьме сказать, чтобы посмотрела» и любой спор всегда решался в его пользу.

Фая заявление мужа обдумала со всех сторон. Ведьма может покинуть деревню на время, вернувшись на следующий год. Да вот слухи поползут, а вот ярмарка на будущей недели. И дочь сговорили за парня из другой деревни. Нельзя лицом в грязь упасть, — приданое должно быть достойным.

Пока супруг раздумывал над тем, как решить вопрос миром, валькирия огляделась и вырвав из рук односельчанина вилы, кинулась к воротам. Статус и возраст не позволяли прыгать через заборы.

Ворота оказались заперты, и напору пылающей праведным гневом женщины не поддались. В сердцах Фая метнула вилы во двор.

— Кто это тут хулиганит! — возмутился домой, отворяя ворота.

Хомка нападения не боялся, в своём дворе он имел почти неограниченную магическую власть. Так что выставить за пределы двора мог почти любого. А вот ругаться предпочитал, глядя оппоненту в лицо.

— Нежить! — ухнули селяне, рассмотрев бочку с любопытной русалкой.

Лица их стали суровыми. Если к наличию домового они привыкли, то новый вид поверг их в шок.

— Вот и я говорю, что нежити в доме не место, — согласился демон, садясь на крыльцо.