— Эй, — окликнул товарища он. — Остынь.

Алебарду очень неохотно, но убрали. А бородатый отставил собственное оружие, одёрнул кольчугу и, приоткрыв одну из створок, скользнул внутрь расположенного по ту сторону помещения.

Несколько секунд ничего не происходило, а потом бородатый вернулся и смерил меня настолько заинтересованным взглядом, что я присела и поёжилась. Дальше взгляд стражника переметнулся к шрамированному коллеге, а в царящей тишине прозвучало:

— Велено впустить.

Теперь приоткрылись обе створки — не до конца, но всё-таки. Меня же неучтиво ткнули в спину — мол, не зевай, дева, проходи!

И я, конечно, прошла. Дуэт сопровождения тоже в этот роскошный зал ввалился. И, кажется, сразу о своей инициативности пожалел — просто там в самом деле шло какое-то явно важное совещание.

Помимо высоченных потолков, не менее высоченных окон и начищенного паркета, взгляду предстал длинный стол, за которым сидела целая толпа ну очень странных мужчин.

Представители нескольких рас — от людей до уже виденных в городе троллей, — выглядели чересчур солидно. Словно не простые смертные, а некая элита. Цвет общества.

Едва мы переступили порог, весь этот «цвет» повернулся и уставился на попаданку, и даже тот, кто стоял у расположенного на дальней стене экрана, и что-то на этом экране показывал, замолчал.

Впрочем, реакцию всех я отметила вскользь. Лично мой взгляд сразу зацепился за стоящее во главе стола кресло…

Кресло было невысоким, абсолютно чёрным, с завитками на спинке. Оно стояло вполоборота, как бы намекая, что в момент нашего появления, тот, кто в этом кресле сидел, внимательно смотрел на экран и слушал доклад.

А теперь, когда докладчик замолчал, этот индивид отвлёкся и, чуть подавшись вперёд, посмотрел на двери. Ещё до того, как наши взгляды встретились, моя чуйка буквально взывала, и теперь…

— О, нет… — закатывая глаза, простонала я.

Индивид отреагировал совсем иначе — ме-е-едленно растянул губы в улыбке. Его небритая физиономия сразу стала настолько коварной, что захотелось взять что-нибудь тяжелое и как следует внешность поправить!

Сидящие за столом мужчины в некоторое недоумение впали. Дальше была долгая, исполненная практически осязаемого торжества пауза, и властное:

— Совещание закончено. Все свободны.

Элитным мужикам заявление так называемого повелителя точно не понравилось, однако спорить никто не осмелился. Все довольно шустро повскакивали со своих мест и ринулись к двери.

Повелитель тоже поднялся и замер, ехидно разглядывая меня. Потом отвлёкся, чтобы бросить худому сгорбленному старичку:

— Эй, казначей! Этих воинов наградить. По тысяче золотых каждому.

Старичок аж подпрыгнул! Стражники, впрочем, тоже. Остатки элиты, которые ещё не успели убраться из зала, отреагировали аналогично — прифигели и вытаращились на меня.

Когда зал опустел, сопровождавший девушку дуэт попятился, и кому-то из них хватило смелости спросить:

— Кандалы снимать?

— Мм-м… — протянул повелитель. — Даже не знаю… — И после нарочито-долгой паузы: — Ну ладно. Попробуйте.

Я мысленно взвыла, а едва стражи избавили от посторонних железяк и ретировались, уставилась злобно. Правда, тут же вспомнила, при каких обстоятельствах мы расстались, а заодно кто его на эти обстоятельства развёл, и приняла самый покаянный вид.

Мне было немножко стыдно. А ещё… страшно! И когда двери захлопнулись, издав зловещее «бах», я вздрогнула всем своим красивым тельцем.