Джерсен закрыл журнал и взглянул на обложку. Это был «Космополис» от 25 января 1525 года. Через три месяца Трембат исчезнет, а еще через неделю будет убит Билли Уиндлом на неприметной планете Края Света. Джерсен, полностью проснувшись, стал обдумывать происшедшее. Что могло заставить бывшего генерального директора гигантского Банка Ригеля путешествовать в одиночестве, под покровом полной секретности, чтобы встретиться с человеком, именующим себя Билли Уиндл? Трембат жаждал вечной молодости. Что он мог предложить взамен? По характеру его деятельности это не могло быть ничем иным, кроме денег. Встреча в Скузё произошла сразу же после того, как Ифигения укрылась в Обменном Пункте. Такое совпадение событий и действующих лиц наверняка было не случайным. Кокур Хеккус нуждался в деньгах — в десяти миллиардах севов. Даниэль Трембат, генеральный директор (в отставке) Банка Ригеля, символизировал своей особой деньги, но также и консервативную респектабельность. Почему МПКК жаждало заполучить его живым или мертвым? Не мог же Трембат украсть десять миллиардов севов? Джерсен попытался припомнить обрывок письма, отнятый у мистера Хоскинса в Скузе. Он напряг память, стараясь поточнее воспроизвести слова, которые могут пролить свет на весьма темное дело:

…Завитки, или, точнее, полоски разной плотности, на первый взгляд, расположены хаотически. Однако это сделано специально для того, чтобы они стали неощутимыми. Критическим является расстояние между ними, которое должно меняться как корень из первых одиннадцати простых чисел. Наличие шести или более таких полосок в любой определенной области будет подтверждать…

Единственный вывод, который можно было сделать на основе всех этих фактов, казался ошеломляющим. К тому же ситуация складывалась явно трагикомическая. Джерсен вскочил и зашагал из угла в угол. Если его догадка верна, какую пользу можно извлечь из всего этого? Он размышлял больше часа, составляя и отвергая разные планы. Если воспользоваться мастерскими и «комнатами для хобби»… Официально поощрялись простые и легко контролируемые занятия: резьба по дереву, шитье мягких игрушек, вышивание, ваяние, акварельная живопись. Возможно, и фотография.

Утро тянулось с раздражающей медлительностью. Джерсен сидел, развалившись в самом удобном кресле. Ему пришло в голову прелестное дополнение к его плану, и он громко рассмеялся. Сразу после ленча Джерсен отправился в «комнату для хобби». Он увидел приблизительно то, что и ожидал увидеть: большую комнату, уставленную шкафами с красками, кистями, емкостями с глиной для ваяния и множеством прочих причиндалов. Дежурным в комнате был плотный лысый мужчина с кукольным лицом. Звали его Фаниан Лабби. Он довольно терпеливо отвечал на расспросы Джерсена. Нет, здесь нет условий для занятий фотографией. Несколько лет назад пытались организовать фотолабораторию, но потом все забросили. За оборудованием надо было хорошенько присматривать, а это отнимало у служителей слишком много времени. Джерсен сделал деликатно сформулированное предложение. Он почти уверен, что пробудет здесь месяц, а то и два. Перед похищением он экспериментировал с новыми формами искусства, связанными с фотографией, и хотел бы продолжить свои занятия, причем готов даже оплатить стоимость необходимого оборудования.

Дежурный долго думал над предложением. Ясно, в этом мероприятии слишком много мороки для Джерсена, для самого служителя и для всех, кто будет в нем участвовать. Теоретически такое, конечно, возможно, но практически… Он неуверенно пожал плечами. Джерсен негромко рассмеялся и заявил, что всякие дополнительные хлопоты будут щедро вознаграждены.