«Кажется, мой план совсем не утопия. Мальчик не прочь вернуться к прежним забавам, но пока еще не осознал этого. Надо не спугнуть его, действуя осторожно», – подумала она, меняя окраску своего поведения от былого интимного панибратства на дружескую доверительность, плохо скрывающую неугасающую страсть.

«Клер изменилась к лучшему. Такие женщины созданы для власти. И, что не говори, – очень хороша». – Решил Дастин, заново, после блеклой Сандры, оценив женские достоинства Клер.

Через полчаса они расстались. Клер получила обещание Дастина лично навестить съемочную площадку в Лос-Энсимасе.

И вот он здесь. Ночь, проведенная в номере Клер, довела Дастина до исступления. Он чувствовал усталость, изнеможение и при этом – прилив бурлящей энергии, постепенно вливающейся в его стосковавшееся по настоящему сексу тело. Поджидая Клер под ветвями пальм, скрывающих от дороги бунгало, Дастин решил, что постарается сохранить близость с Клер, расплачиваясь за нее потоком хвалебных статей. «Она этого стоит! – Улыбнулся он, вспомнив отснятый сегодня эпизод «самоубийства» героини Клер. – Сколько самообладания, силы и мастерства понадобилось этой женщине, чтобы после бурной ночи раз восемь «захлебываться» в мутных волнах, пенящихся у каменного утеса! В сорокаградусную жару, с колоссальным париком и прилепленными водостойким клеем ресницами!»

– Ах, ты уже здесь! Извини, задержалась, дорогой… Не представляешь, как я вымоталась. – Клер поставила на столик бумажный пакет с промасленными пятнами. – Прихватила в гриль-баре цыплят и кукурузные лепешки. Это как раз то, что мне категорически запрещено. Но ведь у нас праздник, да, милый? Я быстренько. – Взъерошив волосы Дастина, она исчезла и минут через десять появилась, свежая и прохладная после душа, набросив просторный хитон с бразильским орнаментом. Мокрые волосы Клер зачесала щеткой, но они спадали на лоб и щеки крупными завитками.

– А ты не пробовала сниматься без горы макияжа, Клер? Выглядишь фантастически.

– О чем ты? Меня же не приглашают в «большое кино», где требуется психологическая достоверность и неприукрашенная натура. Увы, моя участь – умереть эффектной куколкой в полном гриме, прическе и не более чем двадцати пяти, ну, максимум тридцати лет.

– Тебе почти сорок?

– Тридцать девять, и ни годом больше. Выпьем за это.

Когда цыплята были съедены, а бутылка «Кальвадоса» наполовину опустела, Дастин значительно посмотрел в глаза Клер. Низкая скрипучая кровать в тесной комнате казалась ему сейчас самым вожделенным ложем.

– Как насчет того, чтобы порезвиться в соломе? Конюху не терпится объездить горячую лошадку. И хорошенько отхлестать.

– Постой. Вначале я хочу знать все.

– Все?

– Ну, как ты сумел подхватить эту дуреху? Или, может, она столь умна, что прибрала к рукам романтичного красавчика?

Дастину давно хотелось излить душу. Игра в любящего супруга стала доводить его до бешенства. Чем горячее пылали чувства Сандры, тем больше ожесточался Дастин. Поселившись в новом доме, молодая жена посвятила свою жизнь обожаемому супругу. Она ждала его, готовая выполнить любой каприз, она хотела знать о всех его делах, чтобы ободрить или утешить. Она не мыслила своего существования без Дастина, стремясь стать его наперсницей, помощницей, любимой.