- Так, значит, вы не сдадите мне в аренду катер? - немного помолчав, спросил Стикс.

- Нет, - спокойно отозвался Улаф, выпустив изо рта очередное белое кольцо густого пахучего дыма.

- Тогда, может, подскажете, кто, кроме вас, может сделать это?

- В указанное милой леди место вас не повезет в этом городе никто, поверьте слову старого рыбака.

- И виной всему, надо полагать, какое-то сказочное проклятие? - тонкие губы Стикса скривились в бледном подобии улыбки.

- Да.

Какое-то время в комнате господствовала тишина, каждый из присутствующих думал о своем. Наконец иностранный гость оборвал затянувшуюся в диалоге паузу. Но теперь его речь звучала иначе. Стикс говорил на норвежском настолько чисто, будто он был его родным языком. Эн покосилась на своего спутника, но ничего не сказала. А старый Улаф одобрительно кивнул, слушая его, в рыжей бороде рыбака спряталась довольная улыбка.

- Неужели люди до сих пор верят в легенды? - спросил Стикс задумчиво.

- Норвежцы уважительно относятся к преданиям своей земли, особенно к таким. Последних неверующих смельчаков похоронили лет тридцать назад, я тогда был еще совсем молод, - собеседник отложил в сторону трубку, он тоже перешел на родной язык, который в его устах звучал гулко и раскатисто, словно весенний гром. - Вам не следует туда ехать, даже если вы и найдете себе какую-нибудь посудину. Еще никто не возвращался оттуда живым. Вода, она ведь, как живое существо, тоже имеет душу. Иногда она позволяет нашим кораблям бороздить свои бескрайние просторы, иногда она насылает на мореплавателей испытания в виде яростного шторма или мертвого, тягостного штиля. Но есть и у нее свои тайны, открывать которые она не желает, предостерегая нас от неосторожного вторжения в ее секретные владения. Те, кто уважает и понимает язык морской стихии, никогда не нарушат запрет, остальные платят за это жизнью. Так что выберите для себя какой-нибудь круиз и отправляйтесь в него - это и веселее, и безопаснее будет, - нравоучительно закончил свою речь бородач.

- Спасибо за совет, - поблагодарил его мрачный, как туча, Стикс и, поманив за собой молчавшую все это время спутницу, покинул просторную контору, выйдя на залитую вечерним солнцем улицу через большую деревянную дверь с железной ручкой и крошечным окошком, сквозь которое вслед им смотрели серо-зеленые, печальные глаза старого Улафа.

- Ты знаешь норвежский? - спросила Энни, когда они шли к оставленной на обочине машине.

- Да.

- Почему тогда ты общаешься с местным населением по-английски?

- Чтобы выглядеть в их глазах необремененным финансовыми проблемами туристом, которому требуется их услуга. Так больше шансов получить то, что мне нужно.

- Звучит неубедительно, - она грустно усмехнулась, искоса посмотрев на него. - Они не поедут туда, говори ты на каком угодно языке. Никому не хочется умирать за чью-то глупую прихоть. И мне… - Эн выдержала многозначительную паузу. - Тоже не хочется. Скоро ночь, давай, найдем какой-нибудь отель и переночуем там, а, Ян? - она умоляюще взглянула на него и тут же встретилась с холодным серым взором непроницаемых светлых глаз.

Стикс был в отчаянии. Ничто не могло вывести его из себя больше, чем потеря корабля. Тем более сейчас, когда долгожданный отлет казался таким близким. Еще день или два и он смог бы навсегда покинуть эту чуждую ему планету, в плену которой провел целых 248 лет и почти четыре месяца. И вот теперь типичный человеческий страх перед изрядно приукрашенными сказаниями прошлого присоединился к общей массе "палок", усердно вставляемых обстоятельствами в его направленные к звездам "колеса".