Пока они обсуждали свои позиции перед началом дуэли, Виктория нервно теребила надушенный носовой платок в руках и прошептала Маше:

— Видишь, он сказал, что мы друзья. Ты ошибалась!

— А я вижу, что тебя это сильно беспокоит, подруга, — ответила Маша с хитрой улыбкой на лице. — Значит, и ты сама к нему неровно дышишь. Какая же чудесная из вас парочка выйдет.

— Я слишком хорошо знаю тебя, Маш, — парировала Виктория. — Тебя не столько радует счастливый любовный союз твоего брата и твоей подруги. Тебя больше радует, что, благодаря мне, ты сможешь влиять на Добрыню. Будешь потом клянчить, чтобы я уговаривала его покупать тебе всё, что ты пожелаешь. Или я не права?

— Вик, мой отец дипломат и бизнесмен, а я его дочь. Искать везде свою выгоду не так уж и глупо, — хихикнула Маша.

— Ты просто маленький шулер в юбке, — закатила глаза Виктория, зная, что подруга всего лишь шутит.

Тем временем началась дуэль. Альфред мгновенно бросил свой короткий клинок в сторону Добрыни, наполненного магией стихии ветра. Клинок свистнул в воздухе, как молния, направляясь прямо к сердцу соперника. Но это была лишь уловка. Настоящая атака последовала мгновением позже: Альфред создал ещё один ледяной клинок и сделал стремительный бросок с другой стороны, намереваясь поразить Добрыню врасплох.

Однако Добрыня, казалось, предвидел это. С невероятной быстротой он отбил первый клинок голыми руками, а затем увернулся от ледяного меча.

— Ах, вот как! — промолвил Добрыня с улыбкой. — Магия? В таком случае, я тоже воспользуюсь даром физики.

Он закрутил меч в руке, и его рубашка чуть не порвалась под напряжением мышц. Добрыня стремительно начал наносить боковые удары клинком по своему сопернику, сбивая его с ног, раз за разом. Противник едва успевал создавать защитный щит.

— Неплохо для русского медведя, — бросил Альфред, уклоняясь от очередного удара и делая кувырок назад.

— Спасибо за комплимент. У нас в Империи говорят, что медведь — это царь леса, — Добрыня засмеялся.

— А у нас говорят, что лес — это лишь дрова для того, кто умеет рубить, — парировал Альфред.

— Тогда давайте посмотрим, кто кого срубит, — ответил Добрыня, и их мечи столкнулись с новой силой.

Бой продолжался, и Альфред начал осознавать, что недооценил своего соперника. Его собственные атаки оказывались безуспешными, а Добрыня лишь наращивал натиск.

— Вы хороший стратег, но, похоже, не привык к равным, — сказал Добрыня, отражая очередную атаку.

— Раненый зверь опаснее всего, — процедил Альфред, чувствуя, как в нем нарастает злость.

— Интересно, но, возможно, это вы сейчас тот самый зверь, — ответил Добрыня с непроницаемым лицом.

В этот момент бледная Виктория попросила служанку ослабить немного её тугой корсет, так как ей было тяжело дышать от волнения. А Маша, воспользовавшись общим шумом, добралась до столика с шампанским, пока за ней никто не следил.

— А ну-ка прекрати! — раздался громогласный строгий голос брата, сражающегося в центре зала со своим соперником. — Ты думаешь, если я на дуэли, то ничего не вижу?

— Братец, я бы на твоём месте всё же следила за соперником. Иначе сейчас пропустишь удар. Да и вообще, я уже пила раньше шампанское, ты что забыл? Мне даже отец разрешил! — проворчала она. — К тому же, ты занят и не остановишь меня.

— То шампанское, которое я тебе давал, было детским. Или ты думаешь, что я, как твой старший брат, действительно позволил бы тебе выпить настоящее? Везде, где мы с тобой были, я следил за тем, чтобы настоящий алкоголь тебе не давали, — отвечал Добрыня, заодно отбивая удары Альфреда.

— А я-то думаю, в чём прикол пить шампанское, если оно не вставляет, — задумалась Маша.