Что-то изменилось.

За следующую декаду я посетил больше похорон, чем дней рождения, и в какой-то момент понял, что остался совсем один. Снова.

А значить это могло только одно — следующий черед мой. «Это приходит с возрастом», решил я. Однажды я смирюсь. Но годы шли. А я всё ещё не был готов. Умерли все мои любимые и друзья. А я по-прежнему был не готов.

Тогда-то до меня и дошло, что я никогда не буду готов. И я принялся активно сопротивляться смерти. Я вылезал из кожи вон, изучая магию, алхимию, различные боевые искусства и древние языки. Раз за разом продлевал свою жизнь. Общался со старцами, проверял легенды и мифы, совершал жертвоприношения и как одержимый охотился за любой зацепкой, которая позволила бы мне не умирать.

Я лично познакомился с Богами и даже разок побывал в Аду — чтобы лично и наверняка убедиться в том, что тамошние жилищные условия явно не приспособлены для гедонистов вроде меня.

Я даже немного выучил кошачий, чтобы выудить секрет девяти жизней у соседского барсика.

Я прожил долго. Очень долго.

Итог?

Я умер, как и все. Зато наказание за все мои попытки «обмануть смерть» Боги дали несоразмерное.

Камень. Меч. И целая вечность впереди.

Просто бить его, ничего более. Без цели и смысла.

По идее, такое наказание должно было заставить меня покаяться и понять, что нет ни малейшего смысла идти против законов мироздания. В качестве бонуса я стал маскотом…то есть, анти-примером для всех слабоумных и отважных, решивших идти моим путём.

И что-то соседей я здесь не вижу.

Тысячу лет я бью камень. И забавно, но за тысячу лет я даже сумел кое-чему научиться.

Во-первых, я стал очень хорошим мастером меча, особенно в узкоспециализированной сфере избиения камней. Как говорится, бойся не того, кто знает десять тысяч разных техник, а того, кто оттачивал одну технику десять тысяч раз. Так вот, я свою оттачиваю намного, намного дольше. Хотя… чего я прибедняюсь. Даже тут я не стал ограничивать себя лишь одной. От скуки я придумал много бесполезных техник, каждую из которых оттачивал десять тысяч раз.

Во-вторых, у меня было много времени подумать. Я тысячи раз обсосал каждую из своих ошибок. Каждую упущенную возможность. Каждые грабли, на которые наступал. Понял, что зря тратил время на сближение с людьми, когда мог становиться лучше. А ещё осознал, что всё-таки надо было меньше пить.

В-третьих, я сумел не сойти с ума. А для этого требуется очень многое. Как минимум, нечеловеческая сила воли и… надежда, как у распоследнего дурака.

Надежда на то, что этот неудачник (также известный как Дит, Бог Смерти, Повелитель Теней и бла-бла-бла) поведётся на мои схемы в пятый раз. В какой-то момент этот интерес стал почти спортивным, а потому я озаботился о том, чтобы у меня оставался хотя бы малюсенький, но шанс вернуться обратно.

С каждым днём, правда, становилось всё хуже, потому что за тысячу лет моего курса «наказания» я так и не раскаялся. Впрочем, не то, чтобы у меня здесь было много развлечений, поэтому я никогда не терял надежду. Без неё было бы невыносимо тоскливо.

Я занёс клинок, обдумывая, с какой стороны сегодня я ещё не бил камень, когда…

— Э-э-эм, извините? — в моём оплоте одиночества зазвучал неуверенный голос.

Я уставился на камень.

— Нет, ну если ты всё это время был говорящим, то я за себя не отвечаю, — я резко занёс меч над головой, исполненный праведного гнева…

— А с… к-кем вы говорите?

Я подозрительно прищурился.

— Я-я здесь… — голос звучал довольно молодо.

Я резко обернулся. Не смотрел в ту сторону уже месяцев пять — она мне всегда напоминала о том, что в жизни может быть что-то, помимо камня.

Передо мной стоял худощавый парень.