Несмотря на попытку максимально расслабить тонкую часть своего разума, порой улавливаю чужие эмоции. Вот ребёнок радуется какому-то крутому подарку. Мужик едет домой, чтобы сообщить об успешно пройденном собеседовании. Ещё одному отсасывают прямо в машине, чему он несказанно рад. А вот эта женщина собирается кого-то прикончить. Прямо сегодня вечером. Не знаю, что ей сделал неизвестный, но ненавидит она его до дрожи в руках.

Старательно пытаюсь ввести разум в состояние покоя. Пропускать эмоции сквозь себя. Не улавливать их, не анализировать, не пробовать на вкус. Не уверен, что здешние менталисты способны распознать базовые навыки пути Разума, но лучше перестраховаться. То, что у Салвец не получилось, ещё ничего не значит. Всегда найдётся кто-то чуть умнее предыдущего соперника, которого ты опрокинул в пыль. Оптимально быть готовым к самому дерьмовому раскладу.

Наконец мы сворачиваем на относительно безлюдную улицу: я почти не слышу шума машин. Потом ненадолго останавливаемся, пока впереди с лязгом открываются ворота. И заезжаем внутрь.

Ещё минута ожидания, и меня выволакивают наружу, уложив на землю. Для разнообразия лицом вверх, что позволяет рассмотреть озадаченное лицо офицера в униформе. Глянув на меня, поднимает глаза на старшего группы захвата.

— Ты совсем в Ганге потерялся, Аджитт? Что это за дерьмо такое? Нахера вы ему ноги сковали?

Его собеседник едва заметно сдвигается назад. Буквально на сантиметр, но как по мне, это уже означает проигрыш. А я получаю имя этого мудака. Жаль лиц рассмотреть не выйдет, головы всей этой банды прикрыты грёбаными шлемами.

— Приказ был. Опасность третьей степени. Всё по инструкции.

Тот, что в форме, надвигается на него.

— Третья степень не для вас, идиотов, проставлена была. Ты лист переворачивал, шакалья отрыжка? Проверял особые пометки? Или как всегда забыл?

Похоже, что встречающий стоит выше в местной иерархии. Если не по званию, то по должности точно. Аджитт буквально вытягивается в струнку, не рискуя ничего ответить. А второй безопасник тяжело вздыхает.

— Хватит уже смердеть, как гиена! Вали отсюда. И шакалов своих забери. Чтобы не было, как в прошлый раз!

Забавно, но на оскорбления эти типы не обижаются. По крайней мере внешне. Молча отступают к микроавтобусу, быстро покидая место словесной баталии. Хотя так её вряд ли можно назвать. Разве что битвой младенца со львом.

Предполагаю, что новый офицер попробует поставить меня на ноги, но вместо этого тот вызывает по рации подмогу в виде двух крепких парней. Эти сначала расковывают мне ноги, а потом осторожно возвращают в вертикальное положение. Уже что-то. Пожалуй, вас, ублюдки, я в чёрный список вносить не стану. Только лица на всякий случай запомню.

Пока они разбираются с этой рыхлой тушей, успеваю осмотреться. Мы во дворе то ли тюрьмы, то ли чего-то похожего, окружённого высокой стеной. Наверху смонтированы внушительные пулемётные турели, контролирующие и внешнюю сторону, и двор. Плюс дежурят бойцы в полной боевой выкладке. Пересчитать всех не успеваю, так как провернуть такой фокус без привлечения к себе внимания сложно. Но точно не меньше двух десятков.

Что самое херовое, я не чувствую эмоций. Никаких. Ни от кого. Тотальная защита от ментальных техник. С другой стороны, это отчасти успокаивает. Если они так экипируют всех своих людей, то, возможно, и группа захвата тоже входит в их число. Конечно, если это не специализированное заведение, где держат исключительно менталистов. Но для таких целей тут слишком много места. Тем более одарённых с силой Разума обычно предпочитают использовать, а не связывать по рукам и ногам, засовывая в клетки. Слишком они редко встречаются.

Когда меня заводят внутрь, возникает надежда, что ситуация прояснится немедленно. Но приходится испытать разочарование. Сначала меня ещё раз обыскивают, изымая временный членский билет, благополучно пропущенный спецназовцами.