Ещё одна попытка добраться до воспоминаний. Теперь об Альберте Столсе, краем уха я слышу, как Девдан перечисляет имена погибших одарённых. Сразу же задействую картинку того, как он пытается налететь на меня в столовой. И забрасываю следующую. Как мы идём по коридору, беседуя об учёбе. На самом деле это происходило с Даршем, но подмена одного реального человека другим тоже не так сложна. По крайней мере если работать со своим собственным сознанием. В чужом такой фокус не прокатил бы. Не на текущем ранге.

Ищет что-то о девушках. Сначала кусочек памяти об Айле, которая предлагает отсосать за завтраком. Менталист на пару секунд останавливается, отвлекшись на Девдана, а я судорожно мечусь по памяти, не зная, что ещё продемонстрировать. Он же точно продолжит искать дальше. И обязательно на что-то наткнётся. Но у меня нет других воспоминаний, которые никак не связаны с путём Разума. Хотя стоп. Есть же.

Септимус как раз возвращается к делу, а я подбрасываю ему сочную картинку с Маффой. Не сказать, что он надолго увлекается изучением, но после неё делает лишь одну попытку найти что-то ещё, связанное с сексом, затем переключившись на другую задачу.

Теперь Ваан. Тут всё относительно просто — слегка скорректированные посиделки в баре. Визит в номер. Фальшивая просьба девушки о связывании, создание которой даётся неимоверным усилием воли. И новый кусок мозаики, взятый из реальной памяти и немного отредактированный — как она стонет, лёжа на полу. Дальше моя паника на выходе из номера, поездка наверх в лифте и охреневание от произошедшего.

Вроде бы вышло. Как минимум он отстаёт. Пытается отыскать того парня, который погиб вторым. Но тут всё просто: его имя зафиксировано где-то в памяти, но сейчас мне его не найти. Так что показываю только новости, которые на самом деле читал.

Желание найти что-то связанное с Китаем наталкивается на полное отсутствие такового. У меня даже ни одного знакомого китайца нет, показывать нечего. Впрочем, надо отдать менталисту должное, он сразу переключается на Рим. Приходится показать, как я гуглю своего прадеда и грустно сижу над фото, желая, чтобы они приехал и разобрался с мачехой. А заодно и со сводной сестрой. Следом подбрасываю ему пьяных двойняшек Сестиев, которые тоже ассоциируются с Римской империей. А когда его не удовлетворяет и это, дополняю узор шведом, который пытался изнасиловать Маффу. Как по мне, выходит неплохо. Плюс объясняет историю нашего знакомства и причину для сексуального контакта. Ну а что до поведения в отношении девушки, так предпочтения у всех бывают разные. Вплоть до самых странных.

Надеюсь, что он наконец свалит из моей головы. Но неугомонный тип внезапно принимается перерывать всё, что связано с Салвец. Снова на ходу правлю воспоминания, подсовывая ему реальную картинку, но совсем другие ощущения. А момент, когда я намекал на то, чтобы оттрахать её в задницу, вовсе вырезаю.

Вот картинку с задержания приходится показать. Её слова слышали все вокруг, от группы захвата до журналистов и университетской охраны, которая выкатилась на улицу, чтобы глянуть, кто такой наглый пакует их студента прямо у ворот и посреди белого дня. Жаль, вовремя увидели удостоверения и не вмешались.

На всякий случай менталист проходится и по всем остальным странам, ища возможные контакты с разведками. Единственное, что показываю, — фото и видео потасканной инкской шлюхи, от которых тот сразу отмахивается.

Так. Вроде бы всё, больше никуда не лезет. Да и мужик вроде ничего такой. А ещё мы коллеги. Может, рассказать ему всё? Глядишь вдвоём что-то придумаем. Уже открываю рот, чтобы заплетающимся языком раскрыть свою тайну, когда в глубинах разума возникает вспышка злости.