Изменить размер шрифта - +
Особенно сильно его впечатлили «Блюз НТР», «Незнакомка» и шизофренический «Блюз свиньи в ушах», который он помнил еще по концерту в «Эврике».

Майк, Зина Васильева, друг, Фан и Борис

Фото из архива Натальи Науменко

 

Несмотря на черновой кассетный звук, Науменко обратил внимание, что все песни записаны без фортепиано, флейты и баса. Виолончель Гаккеля звучала только в одной композиции, все остальное — акустическая гитара, губная гармошка и вокал Гребенщикова. Такой минимализм объяснялся просто: флейтист Дюша тогда полностью растворился в театре Горошевского, записать виолончель не получилось технически, а Файнштейн должен был вернуться из армии только осенью.

«А вы не планируете искать для „Аквариума“ нового басиста?» — спросил Майк. Ответ Бориса его поразил: «Искать мы никого не планируем, а подождем, когда Фан вернется из армии. Мы просто будем его ждать».

 

Свадьба Бориса и Наташи, 1976

Фото: Андрей «Вилли» Усов

 

Поиски стиля

 

«Уметь хорошо лажать — это большое искусство»

 

По возвращении из Таллина музыкальная общественность замерла в ожидании широко анонсируемой свадьбы Бориса Гребенщикова и Наташи Козловской. Мероприятие было запланировано на осень 1976 года — ни много, ни мало, в ресторане «Астория» на Большой Морской. Вернувшийся из армии Фан раздобыл гору аппаратуры и даже новую барабанную установку с фирменным «железом».

Ночь накануне торжества прошла в невиданных приготовлениях. Под покровом темноты в зал вносили самодельные порталы, мониторы, микрофонные стойки, а также микшерный пульт и дискотечную «цветомузыку» — исключительный дефицит советской эпохи! Размашистая церемония бракосочетания перетекла в дионисийские вакханалии, завершившиеся джемом с участием музыкантов «Аквариума» и «Машины времени». По слухам, у кого-то в архивах даже сохранилась запись A Wedding Jam Live аt Astoria, во время которого были сыграны все излюбленные вещи из репертуара The Beatles, The Rolling Stones и The Animals. Не знаю, меня там не было, но так говорят.

«На свадьбе я познакомился с Макаревичем, — вспоминал Саша Теребенин. — Тогда местные халдеи совершенно прибалдели от того, что в их „центровой“ кабак ввалилось полсотни хиппарей с длинными волосами, в джинсах и с заплатками. И весь вечер ребята из „Аквариума“, „Машины времени“, а также Майк и Юра Ильченко играли на гитарах и пели. Было весело, расходиться не хотелось, и ночью мы поехали к главному питерскому хиппарю Гене Зайцеву. Он ужасно испугался, увидев, как я забиваю косяк: „В моем доме?! Да никогда!“ Меня это сильно поразило, потому что я искренне считал, что все музыканты курят траву».

День рождения Джона Леннона, в центре — Коля Васин

Фото из архива Александра Донских

 

Позднее Теребенин отдалился от Майка, увлекшись тяжелыми наркотиками. Примерно тогда же некоторые музыканты из коллективов «Мифы» и «Большой Железный Колокол» угодили в тюрьму за употребление марихуаны и более серьезных препаратов. К счастью, в те годы наркотики в Ленинграде еще были не слишком распространены, зато рок-н-ролльная жизнь бурлила все шире и осмысленнее.

Первым сигналом перемен стали акции, посвященные музыкантам The Beatles. Самый ранний из таких концертов случился в кафе «Кристалл» 9 октября 1976 года — в день рождения Джона Леннона.

«Праздники The Beatles обычно проводились у меня дома, поскольку мы нигде не могли арендовать зал, — объяснял Коля Васин. — Но потом кто-то сказал, что в буфете кафе „Кристалл“ по вечерам крутят „битлов“.

Быстрый переход