|
Под руководством Джерри, следуя за ним повсюду, Майкл узнал нравы и обычаи лисиц, ласок и енотов, а также кошачьих хорьков, совмещающих в себе все характерные особенности кошек, енотов и ласок. Он познакомился с птицами, вьющими гнезда на земле, и усвоил разницу в правах луговой и лесной куропатки и фазана. Он знал о присутствии горного льва задолго до того, как этим львом был зарезан первый теленок. Лев спустился на ранчо из Мендосино, и его встреча с Майклом окончилась для Майкла весьма плачевно. Израненный и окровавленный вернулся он домой, и тогда Гарлей Кеннан понял, что это неспроста, а на следующий день поехал с винтовкой по следам зверя. Майкл знал о ранчо больше, чем знал Гарлей Кеннан. Гарлей постоянно отрицал присутствие змей в своим ранчо, а Майкл в самой гуще лесной чащи, покрывающей Соному, знал такую расщелину, где целое семейство гремучих змей пряталось в зимнее время и грелось на солнышке летом.
Глава XXXVI
Зима в Лунной долине была прелестна. Последние лилии увяли среди сожженных солнцем лугов, и калифорнийское жаркое лето задремало и скрылось в пурпурных туманах безветренных дней. Итак, Майкл лаял дважды. Впервые это случилось, когда Гарлей Кеннан верхом на горячем жеребце пытался заставить своего скакуна прыгнуть через узкий поток. Вилла уже была по другую сторону потока и, натянув поводья, смотрела на них, ожидая окончания первого урока. Майкл тоже ждал, но держался при этом ближе к Гарлею. Сначала он улегся на землю у самого берега и старался отдышаться после быстрого бега. Майкл плохо знал лошадей, и вскоре страх за Гарлея заставил его вскочить на ноги. Гарлей очень мягко и терпеливо пытался убедить жеребца прыгнуть через поток. Он не натягивал поводьев и не повышал голоса, но животное всячески противилось прыжку и от волнения покрылось потом и пеной. Молодая трава была помята, и земля кругом взрыта его копытами. Конь настолько боялся потока, что, подъехав галопом к берегу, внезапно остановился и припал к земле, затем поднялся на дыбы. Это было слишком для Майкла. Когда конь опустился передними ногами на землю, Майкл подскочил к его голове и залаял. В его лае были порицание и угроза; конь снова поднялся на дыбы, и тогда Майкл высоко подпрыгнул в воздухе, но челюсти его сомкнулись, не успев вцепиться в морду коня. Вилла прискакала обратно по склону противоположного берега. — Милосердный Боже! — вскричала она. — Послушай только! Он еще не разучился лаять! — Ему кажется, что жеребец хочет меня погубить, — сказал Гарлей. — Он угрожает ему. Он прекрасно знает, как это делается, и прочел моему жеребцу целую проповедь. — Если Майкл хватит его за нос, то это будет посерьезнее проповеди, — предупредила Вилла. — Осторожнее, Гарлей, или Майкл перестарается. — Ну, Майкл, ложись и не волнуйся, — приказал Гарлей. — Уверяю тебя, что все идет, как полагается. Все в порядке. Ложись! Майкл покорно лег, но все существо его протестовало: он не спускал глаз с коня, и все мускулы его подобрались и напряглись, готовые к прыжку на случай, если поведение коня будет угрожать жизни Гарлея. — Я не могу уступить ему, а то он никогда не выучится прыгать, — сказал Гарлей жене, поворачивая коня, чтобы отъехать на некоторое расстояние от потока. — Я добьюсь своего или мы вместе покатимся в воду! Он во весь опор прискакал обратно, и конь, против своей воли, не будучи в силах остановиться, высоко прыгнул, чтобы избежать страшного потока, и очутился на другой стороне. В следующий раз Майкл залаял тогда, когда Гарлей на том же горячем коне пытался закрыть калитку на отвесном склоне горной лесной дороги. Видя грозящую его господину опасность, Майкл старался сдержаться, но в конце концов не выдержал, подскочил к голове коня и неистово залаял. |
