— Ой, мляяяя…  — Голос своего недовольства даже не скрывал. — Что ж у вас все через жопу…  Какие соседи, Рябушкин? Кому охота на чужой земле в пятницу гемороиться? Ты б еще Осназ запросил. Наряд сейчас пришлю. Геолокацию активируй. Отбой.

И голос, и шипение пропали.

— Ну, да. Наряд он пришлет… Мудила… Сидит там в дежурке, с Бобиком в шашки режется…  — Мужик снова постучал двумя пальцами по запястью, матернулся в адрес глушилок, из-за которых плохо работает карта, а затем опустил рукав обратно.

Я рукой нащупал снег, сгреб его ладонью и размазал холод по лицу. Надеялся, сработает. Очень бы хотелось, чтоб меня отпустил этот весьма реальный глюк. Не сработало. Мужик по-прежнему в положении «полуприсядь» находился рядом. Я по-прежнему сидел на земле задницей, опираясь спиной о грубые доски. И старые дома по-прежнему никуда не делись.

— Ну, что, товарищи опера, там внутри больше никого не осталось. — Снова раздался голос «разноцветного».

Так понимаю, это его мужик назвал Тимоном. Парень вынырнул с другого конца забора, хотя, убежал до этого в противоположном направлении. Причем, появился он настолько тихо, что я от неожиданности вздрогнул, стукнувшись затылком о грубые доски. Голова тут же взорвалась болью.

— Тимох, связался сейчас с дежуркой. — Мужик снова осторожно пробрался вперед и выглянул из-за ограды. — Сказали, пришлют наряд. Еще, главное, такой…  вы бы, говорит, Осназ запросили. Понял? Шутник, мля…  А то мы не в курсе, как это происходит. Понял? Сегодня Митрофанов в дежурке сидит. Сука жирная…

— Да какой, нахрен, наряд? У тех, кто в доме сидел, оружия до едреной матери. И что нам даст этот наряд? Их если брать, так сразу надо было. А теперь как? На палочке следом поскачем? Эх, Серега…  С утра чувствовал, день будет полное говно. Вот как только та бабка с заявлением про свою козу приперлась, сразу понял, под выходные нам сейчас прилетит дерьмецо. Леха, ты как? — Тимон придвинулся ко мне, а потом заглянул в мое лицо.

Я наоборот попытался отодвинуться. Вышло хреново. Елозить задом по снегу — приятного мало.

Значит, Серёга и Тимон…  У первого в наличие — чудо-рука, у второго — чудо-глаз. Один я, как идиот. Ни хрена у меня нет. А главное — нет понимания, что за ерунда происходит.

Теперь я знал их имена, однако легче не стало ни на грамм. Вокруг творится какой-то бред. Я бы мог допустить, будто валяюсь после удара в беспамятстве, а это все мне реально снится. Но задница и все, что к ней прилегает, замерзли так, что на сон происходящее точно не похоже. Во сне испытывать настоящие ощущения невозможно.

Меня реально зовут Леха Громов. Это — правда. А вот все остальное — лютая дичь.

Буквально минут десять назад я шёл домой. Спокойно шел. Никого не трогал. Район у нас новый и со всех сторон, как грибы, растут эти чертовы стройки. Я обычно выбираю нормальную дорогу, в обход, но сегодня поперся напрямки.

Потом был крик сверху, летящая хреновина, сильно похожая на кирпич, и удар по голове. А вот что происходит сейчас, я не понимаю совсем.

Странное место, странные люди и я тоже какой-то странный. Опустил голову, посмотрел на свою одежду. Свою…  Да нет. Одежда тоже не моя. Я такое никогда не надел бы.

— Лех, ну ты хоть что-то скажешь? — Серёга, обладатель говорящей руки, не поднимаясь во весь рост, так же, на корточках, сдал задом к нам с Тимоном, а потом снова уставился на меня.