|
— Что вы делаете, ваше высочество? Все обернулись. В дверях зала стоял сухопарый старик в красном, с крестом на груди и книжкой в руках. Рожа самая крысиная. Выражение лица — соответственное. — Кардинал Калл, — прокомментировал верный Жан. Старик бодрым шагом пересек зал и встал возле нас, грозный как эсминец. Костлявый палец уперся мне в грудь. — Ваше высочество, вы не смеете отдавать свое сердце этому ничтожному дворянчику… Он не королевского рода. — Его папа был сантехником… — робко заступился за меня Бульдозер, а Лия взглянула на кардинала так, что на нем едва не задымилась шапочка. — Сан… в смысле святой? — не понял он. — Духовное лицо! — нагло подтвердил я. — Все равно нельзя. Ваше высочество, его нужно повесить! — Так сразу? Ну нет! — уперся король Плимутрок. — Мы еще не наговорились… — Вы его не повесите! — наконец проснулась принцесса. — Он мне нравится и достоин возвышенной смерти! Не волнуйся, красавчик, они просто отрубят тебе голову. Боже мой, до меня наконец дошло, что все это обсуждалось на полном серьезе! Я тяпнул еще рюмочку и обратился к королю: — Ваше величество, прошу понять меня правильно, но на вашу дочь я не претендую. У меня уже есть жена. А если где и нарушен этикет, так это по незнанию. Как видите, я полон раскаяния и смирения… — Думаю, он бы меня простил, но тут взревела дура Лиона. — Папочка! — завопила она, брызгая слюной направо и налево. — Папочка! Казни его! Он не хочет на мне жениться! — Но он не может… — робко возразил Плимутрок. — Все равно казни! Он искушал меня взглядами и улыбками, а сейчас говорит, что женат. А как же теперь мой разбитое сердце? — Вот вот, — поддакнул подлый кардинал. — Я же говорил, казните его во избежание интриг и сплетен, в целях профилактики и гарантий спокойствия политической обстановки. — Вы не посмеете! — неожиданно тонким голосом заверещала Лия. — Лорд Скиминок — благородный рыцарь. Он совершил подвиг. Он гость! — Взять его! — махнул рукой кардинал Калл. Несколько особенно пьяных рыцарей вылезли из за столов и двинулись ко мне. — Не сметь! Я передумала… — опомнилась Лиона. — Пусть он меня сначала поцелует. — Я бы предпочел, чтобы мне отрубили голову! Из за столов вылезли другие рыцари и спьяну стали останавливать первых. И началось… Вы видели в кино трактирные драки? Ну, очень похоже. В этом жанре я оправдываю кинематограф. через пару минут трапезная напоминала Бородино! Столы перевернуты, скамьями бьют по головам, посуда так и летает, крики, визг, проклятия — веселье, одним словом! Какой то средневековый «капустник». Нам повезло. Лия затащила меня и Бульдозера под опрокинутый стол, и грохот битвы проносился мимо. вскоре к нам заполз облитый соусом король. Мы уселись рядком, и его величество, обрадованный тем, что может поговорить со мной без церемоний, страстно попросил спеть. Я вообще то не очень… ну, не совсем погано, но до сцены не дорос. Ни голоса, ни слуха. Однако Плимутрок так просил… Я откашлялся и запел: А! Ты не ве е ейся, че о рный во о рон… Их! И над мое ею голово ой… Со второго раза меня поддержали слаженные голоса Лии и Бульдозера: А а! Ты добы ы чи и не дожде сь ся… Черный во орон, я не тво о о ой! Как душевно мы пели! Тихо, протяжно, не нарушая общий кавардак, вкладывая все сердце в старую казачью песню. Король Плимутрок плакал от умиления. Я проснулся первым, все остальные еще спали. Остальные — это Жан, Лия и король. Причем, по местным обычаям, мы вчетвером уместились на одной здоровенной кровати в нашей комнате. |
