Уступить немного драхту в скорости для тени – дело несложное. Служа во дворце, я почти каждое утро этим занимался, когда императору было нужно сорвать на ком-то злость. Оторванная рука – проблема, конечно, серьезная, но в глубоком трансе даже такая рана не остановит тень, если та задалась некоей целью. Мог ли Дирр пожертвовать рукой, на которой, к тому же, горела печать императора? Думаю, что да. Мог ли он после этого выжить? Что ж, даже если это и кажется невозможным, но тоже да. И, скорее всего, та травма не была случайной – тень к ней заранее готовилась, иначе ее участь была бы печальной.

Но что сподвигло Дирра вернуться в империю? Почему, лишившись печати, он не ушел в одну из соседних стран, где можно было гарантированно исчезнуть? Месть? Несправедливое обвинение? Стремление доказать свою невиновность?

Маловероятно: дураков среди теней нет, так что, даже если в отношении Дирра была допущена несправедливость, он бы не полез выяснять отношения с императором, да еще таким экстравагантным путем.

Оставим на совести Дирра способ, который помог беглой тени добраться до крепости Хад и причину, по которой он направился именно туда, но из всего того, что я знал, складывалось впечатление, что отомстить императору Дирр желал лишь из очень личных побуждений.

Каких?

Этого мы, скорее всего, не узнаем – Дирр, как и император Орриан, унес эту тайну с собой в могилу. Но вряд ли у бывшей тени могла найтись иная причина, из-за которой он не единожды нарушил данную его величеству клятву, годами готовил наемных убийц, по доброй воле растрачивал свою жизнь в аналоге ученической башни и сделал все, чтобы запудрить мозги несчастной девчонке, которая твердо вознамерилась уничтожить династию Орианов.

Смерть его была, скорее всего, случайной – когда Лоэнир аль Ру взрывал свой загородный дом, он меньше всего беспокоился о сохранности чужих слуг и подельников. Постаревшей тени просто не повезло, хотя, наверное, к тому времени он и так сделал все, что мог, чтобы отомстить императору.

Задумавшись над превратностями чужой судьбы, я погладил задремавшего на копне сена Ворчуна и покосился в сторону смирно лежащих рядом собак. Как ни странно, волк на редкость спокойно отнесся к их присутствию. И мы скоротали несколько часов… вплоть до тех пор, пока на западной стене сиреной не взвыл сигнальный рожок, а чей-то сорванный голос прокричал:

– Тревога! ТРЕВОГА! Поднимайтесь, мать вашу разэтак… У нас под стенами драхты!

На стену я взлетел, прямо на ходу затягивая ремни и прилаживая ножны на предплечье. Полностью экипированный, в кольчуге, обвешанный ножами с ног до головы. Только шлема у меня при себе не было, потому что на вылазку я его не взял, а из местных никто не захотел поделиться.

К тому времени сигнальный рожок прозвучал над крепостью уже трижды, а из казарм начали выскакивать и торопливо взбираться по лестницам оставшиеся в Ойте воины. Было их вроде немало – человек шестьдесят навскидку, включая тех, кто нес караул на стенах. Плюс три мага. Плюс Атис с друзьями, которые выскочили из донжона одними из первых. Ну и граф собственной персоной, сумевший не отстать от парней, да еще и доспех успевший натянуть в устрашающе короткие сроки.

Но когда я глянул в сторону леса и увидел мелькающие среди деревьев стремительные силуэты, то с беспокойством понял: у нас большие проблемы. Хэнг увел с собой почти всю местную воинскую элиту. Самых опытных, самых быстрых и злых. Тогда как нам достались одни новички, раненые и те четыре с половиной десятков стражей, с которыми можно было хоть как-то работать.