В тот же день союзники отправились на юг: ополченцы Андрессата — пятьсот пехотинцев и сотня всадников — шли по дороге, а роты наемников — через пастбища по склонам и гребням холмов. Жители окрестных деревень, в отличие от привыкших к достойному поведению проходящих войск крестьян долины Вальдайра, прятались при приближении колонн в перелесках и оврагах, стараясь увести с собой хотя бы скот и унести самое ценное из вещей. Через некоторое время после прохождения колонны они, воровато озираясь, все еще не веря в то, что все осталось нетронутым, возвращались в свои жилища.

На следующее утро по лагерю прошел слух, что ночью к герцогу прибыл гонец из Золотой Роты.

— Ничего не знаю, — отнекивался Стэммел. — Да, прискакал человек из Андрессата, ну и что? Скорее всего, посланец из города с сообщением для графа.

Однако подъехавший к строю герцог выглядел весьма бодро. Улыбаясь, он сказал:

— Чтобы прекратить всякие слухи, объясняю: Плиуни взбунтовался против посаженного Синьявой правителя и обратился за защитой к Золотой Роте. — Довольный гул пронесся по строю, и Пелан продолжил: — Эзиль М'Дьерра вместе с ополченцами Плиуни и нескольких других городов запада сейчас направляется на юг. Если Медовый Кот и успеет уйти от ее удара еще дальше, делать ему это придется с тяжелым сердцем, ибо он теряет большую часть своих владений.

В последующие дни колонна продолжала идти по холмам, то подходя к реке, то вновь теряя поток из виду, когда тот делал очередную излучину. По склонам тянулись террасы, засеянные уже проросшей сквозь землю пшеницей и какими-то овощами. Деревни тоже лепились к склону так, что крыша одного дома оказывалась у основания стены соседнего. Около одной из таких деревушек разведчики из роты Кларта схватили человека, пытавшегося скрыться верхом на коне. Пакс как раз проходила мимо пленника, когда капрал всадников объяснял герцогу:

— Как рванул! Еле угнались за ним. И конь у него не крестьянский — резвый скакун. Нет, парень точно агент Синьявы.

Пакс успела увидеть грязное перепуганное лицо пойманного беглеца. Что с ним стало потом — ей так и не удалось узнать.

На следующий день опять зарядил дождь. Пакс радовалась, что их колонне приходится идти не по раскисшей дороге, а по упругому дерну. Вокруг стали мелькать цветы, не похожие ни на одно знакомое Пакс растение, а кроме того, то и дело отряд проходил мимо целых рощ ровно посаженных и ухоженных узловатых невысоких деревьев. На привале Пакс поинтересовалась у одного из ветеранов, бывавших на юге, что это за растения.

— Масляная ягода, — ответил он. — Из плодов этих деревьев делают лучшее растительное масло, а также прекрасное горючее для светильников, лучше, чем даже жир морских чудовищ, который привозят с берегов Северных морей. Можно и просто есть эти ягоды. У нас на севере иногда продают такое масло, но позволить себе освещать им дом могут только богачи.

Пакс не удержалась:

— Если это такой полезный плод, то почему его не выращивают у нас?

Солдат пожал плечами:

— Не знаю. А почему они здесь яблоки не выращивают? Может быть, они здесь просто не растут.

Река вновь свернула на юг. По колонне передали, что оба отряда направляются к городу Ча. Не успела Пакс прикинуть, сколько еще до него ходу, как вернулись разведчики Кларта и командиры подняли тревогу. Колонна взялась за оружие, и Пакс мысленно пожелала, чтобы их союзники — ополченцы Андрессата — в бою выглядели не хуже, чем на марше. Колонна наемников перестроилась и стала спускаться к дороге. Впереди показалась небольшая деревня, а на ее окраине за наскоро сооруженным частоколом выстроилась шеренга солдат в черно-желтой форме.

Из-за кольев и вязанок хвороста в наступающих полетели стрелы. В ответ с обоих флангов заработали стрелки Пелана и Хальверика.