— Да, знакомо, — сухо вставил Менион. — Время от времени и у меня возникают те же проблемы.

Балинор кивнул и выдавил какое-то подобие улыбки, но Шиа понял по выражению его глаз, что он не считает это смешным. Что бы ни заставило его покинуть Каллахорн, это было намного серьезнее всего, с чем Менион мог бы столкнуться в Лие. Шиа быстро перевел разговор на другое:

— Тогда расскажи нам об Алланоне. Видно, что все доверяют ему и глубоко уважают, а мы до сих пор абсолютно ничего не знаем об этом человеке. Кто он?

Балинор улыбнулся, брови поползли вверх. Этот вопрос явно его позабавил, и в то же время он не знал, как лучше ответить.

— Я и сам знаю о нем очень мало, — откровенно признался он. — Алланон много странствует, изучает мир, записывает все перемены, что происходят на земле и в живущих на ней. Его хорошо знают все народы; думаю, он побывал везде. Его знания о мире огромны — многого из того, что знает он, нет ни в одной книге. Это удивительный человек…

— Но кто он? — нетерпеливо перебил Шиа.

— Я не знаю. Он никому не открывается до конца, даже мне, хотя я ему как сын, — тихо сказал Балинор, так тихо, что трое друзей подошли поближе, чтобы не пропустить ни единого слова. — Старейшины-дварфы и мудрые люди моего королевства говорят, что он — могущественнейший из друидов, чей почти забытый сейчас Круг правил народами более тысячи лет назад. Говорят, он прямой потомок друида Бремана, а может, и самого Гэлафила. Думаю, это не просто слухи, скорее всего так и есть. Он часто наведывается в Паранор, в Башню Мудрых, и записывает то, что узнал, в великие летописи, которые хранятся там.

Он замолчал. Трое друзей переглянулись: действительно ли суровый странник — прямой потомок друидов? Каждый с благоговейным трепетом подумал о веках истории человечества. Шиа и раньше подозревал, что Алланон — один из друидов, древних философов-учителей. Бесспорно, он знает о народах намного больше, чем все остальные, и лучше всех понимает опасность, которая грозит теперь землям. Балинор снова заговорил:

— Мне сложно это объяснить, но я верю, что лучшего спутника нам не найти. С ним я спокойно встречу любую опасность, даже если придется столкнуться лицом к лицу с самим Ведуном-Владыкой. Я уверен, хотя у меня еще не было случая убедиться, что сила Алланона превосходит силу любого смертного. Ей нет равных. Он был бы очень опасным врагом.

— Ну, в этом-то я не сомневаюсь, — пробормотал Флик.

Еще через несколько минут двери Зала Собраний открылись, вышел Алланон. В сумеречном свете луны он казался огромным и неприступным, чем-то напоминая ужасных Слуг Черепа. Он направился к ним, черный плащ взметнулся темным крылом. Все молча смотрели на него, заранее обеспокоенные тем, что он сейчас скажет и как сказанное отразится на их дальнейшей судьбе. Алланон скорее всего понял это, но лицо его оставалось загадочной, невозмутимой маской, скрывающей все, что происходит в его душе. Он подошел к ним и остановился, медленно переводя взгляд с одного на другого. Суровое лицо было все так же бесстрастно, и лишь черные глаза внезапно сверкнули. Глубокая тишина зловеще нависла над маленькой группой людей.

— Теперь вам пора узнать всю историю Меча Шаннары. И историю народов, такую, какой она была на самом деле. — Повелительный голос разбил тишину. — Очень важно, чтобы Шиа все понял. И всем вам, кто разделит с ним опасности предстоящего похода, тоже необходимо знать правду. Все, что я скажу вам сейчас, вы должны сохранить в тайне. Это непросто, но вы должны это сделать.

Алланон направился к лесу, остальные последовали за ним. Через несколько минут они вышли на маленькую, почти незаметную полянку. Он уселся на пень и знаком велел остальным сесть рядом.