Все лучше, чем огонь.

Но об этом она не стала говорить.

У нее был другой козырь.

— А тебе не кажется, что я слишком много знаю о тебе. Достаточно много, чтобы ты навсегда забыл о моей девственности в обмен на элементарное молчание. Ведь твои добрые друзья не станут требовать от меня доказательств. Им будет достаточно и намека.

— И тогда меня посадят на цепь рядом с тобой, а мою стражу у этих дверей, — Пантера указал на двери камеры, — сменят их головорезы. А ты разве не догадываешься, о чем они мечтают ночь напролет в своем религиозном экстазе?

— Так ты, получается, еще и мой благодетель? Интересно, кто — ангел‑хранитель или демон‑искуситель?

— Влюбленный вампир. Говорят, граф Дракула искренне любил всех тех женщин, которых он сажал на кол. Дедушка Фрейд наверняка усмотрел бы в этом орудии казни фаллический символ.

— А ты, значит, решил избавить меня от невинности более гуманным способом.

— Конечно, это более гуманно, чем посажение на кол или изнасилование озверелой толпой.

— Сначала тебе придется убить меня.

— Это исключено. Я танатоман, а не некрофил. Некоторые путают, но они в корне неправы.

— Не вижу разницы. Все маньяки одинаковы.

— Разница в порядке действий. Не думаю, что ты на самом деле веришь в этот ваш альбигойский рай. Так неужели ты не хочешь при жизни испытать, что такое настоящая любовь? Говорят, близость смерти очень возбуждает.

— Я знаю, что такое настоящая любовь.

— Не думаю. Ты просто вбила себе в голову, что девственность оберегает тебя от бед. И даже теперь продолжаешь на это надеяться.

— А ты этого боишься и поэтому тебе так хочется лишить меня даже этой защиты.

— Я циник и мало верю в мистику. Но если хочешь, можешь думать и так. Никогда не вредно перестраховаться.

— И ты всерьез надеешься, что я буду тебе в этом помогать?

— Не думаю, что мне так уж требуется твоя помощь.

И он просто шагнул к ней и рывком протянул руку к ее шее.

А через минуту с чувством глубокого удовлетворения обнаружил, что, несмотря на стойкую потерю сознания, пленница действительно возбуждена.

74

Великий инквизитор Торквемада стремительно поднялся на судейское место и сухо уведомил присутствующих, что все препятствия к вынесению приговора по делу архиведьмы Жанны Орлеанской сняты.

Сама Жанна выглядела подавленной. Она, похоже, действительно верила в волшебную силу девственности. Во всяком случае, вчера вечером она была гораздо более дерзкой и самоуверенной, чем сегодня утром.

И это было самым лучшим доказательством, что Торквемада не врет.

В судебном заседании великий инквизитор не стал распространяться о методах снятия препятствий, но всему залу было известно, каким образом Торквемада лишил архиведьму сатанинской силы.

В этот раз ее привели на суд обнаженной, и многие в зале не отказались бы повторить подвиг великого инквизитора — но это было уже бессмысленно. А тяжкий грех оправдывается только высокой целью.

Об этом часто говорили капелланы Белого воинства, когда речь заходила о том, грех ли убийство еретиков. И если нет, то как быть с первой заповедью, а если да, то как быть с отпущением.

Возобладал принцип «Цель оправдывает средства», который со временем распространился и на другие грехи.

Королева Жанна была не первая девственница, которую инквизиторы лишили невинности в этих застенках, что когда‑то были номерами‑люкс на верхних этажах, где не требовались решетки на окнах, поскольку прыжок отсюда был бы заведомым самоубийством.

Правда, их обрабатывали не столь гуманно, толпой и без наркоза, и дефлорация была просто частью пыточного процесса.