Храм мерцал, как кожа Аны, и я увидел сияние ее отпечатка на стене. Келси прижала к тому месту руку, и я смотрел, как стена поворачивается.

Все расплылось перед глазами, и меня затянуло в статую рядом с Анамикой.

Я услышал голос Аны эхом по храму:

— Приветствую, дети. Ваши подношения приняты, — все вещи у ее ног пропали.

Мы изменились, ветер унес пыль, и я встряхнулся. Я снова был рыжим. Я взглянул на лапу, сморщил нос и чихнул, а потом сел у ног Аны. Богиня была прекрасна. Как цветок. Я хотел зарыться лицом в ее волосы и вдохнуть. Рука над ее головой крутила золотую чашу.

Я вспомнил наш страстный поцелуй утром. Меня уже не пугала такая близость с ней. Может, камень правды не только показал мне будущее, но и устроил женщину у меня в руках. Если такая любовь меня ждала, то мне повезло.

Я обдумывал варианты, не знал, к чему приведет, если Ана снова погладит мою спину или ухо. Человек, или тигр, надеялся. Но она ответила иначе. И то, что было с ней, с нами, запутывало. А я все делал неправильно

Ана заговорила с Келси о плоде, спросила, где был Рен, и что за тигр с ней. Я нахмурился, не понимая, зачем такой вопрос. Я не успел обдумать это, черный тигр передо мной стал человеком и подошел к богине.

— Дорогая леди, — сказал прошлый я. — Я тоже тигр.

Богиня рассмеялась, он улыбнулся.

«Что веселого?» — раздраженно спросил я.

«Его, то есть, твои мысли открыты мне так, как не было с тобой. Он… расслаблен. Я вижу это в нем. Он ничего не скрывает. Он отличается от тебя теперь. Мне он нравится».

«Он ничего не знает», — проворчал я.

«В отличие от тебя, он очень рад мне».

«Я рад тебе», — парировал я.

«Да, но я ему нравлюсь».

«А какому мужчине нет?».

Она вздрогнула. Зря я это сказал. Почему я всегда перечил ей? Я размышлял об этом, а она гладила Фаниндру.

Ана сказала Келси:

— Ты печальна, дочь. Скажи, в чем причина боли.

Я взглянул на Келси. Ее глаза были красными. Я помнил, она не спала. Она постоянно тревожилась о Рене.

Келлс рассказывала о Рене, я ощущал сочувствие в Ане, и Келси сказала:

— Но без него я не вижу смысла в поиске предметов.

Ана долго молчала, я пытался понять, о чем она думает. Она склонилась и поймала слезу Келси. Она превратила ее в бриллиант и дала старому мне. Она заговорила в стиле Кадама о спасении Индии и важности задания. Она пообещала защитить Рена и застыла.

«Что такое, Ана?».

«Не… не знаю. Здесь кто-то еще».

«Кто?»

«Не уверена, но я не могу пошевелиться».

Время остановилось, Келси и прошлый я застыли. Воздух окружил нас, и появился Кадам.

— Здравствуйте, — сказал он. — Все хорошо?

Я бы ответил, но не мог.

— Ах, да. Простите. Я пришел помочь. Вы не можете быть больше, чем в одном месте. Вам нужен тут третий, — с ним был шарф, и он превратился им в Небесную Ткачиху. — Вот, — сказал он. — Думаю, я готов. Сделаешь мне станок и стул? — попросил он. Ана сделала, он сел, взял челнок и сказал. — Продолжай, милая.

Время снова пошло, и Ана сказала:

— О… ясно… Да… твой путь поможет спасти твоего тигра, — она запиналась, смутно отвечая на вопросы Келси, пока она не сказала о призе из пророчества.