— Вредит? — поразился я.

— Да. Что-то произошло со мной, когда я попал в свой… труп. Это было неестественно. Хоть ты меня вытащил, я изменился. Я ощущал с тех пор, как утекает жизнь. Каждый прыжок немного забирает. Боюсь, смерть найдет меня уже скоро.

Он увидел горечь на моем лице и сказал:

— Я знаю, что ты думаешь, Кишан. Но ты не можешь винить себя. Даже если бы у меня не было этого опыта, амулет привел бы меня к гибели. Он не был моим, понимаете? Локеш из-за этого сошел с ума. Он слишком долго носил так много осколков. Теперь он на месте.

Я опустился рядом с ним и заглянул в его тусклые глаза, что раньше были ясными. Я сказал:

— И все же разве не лучше побыть в такое время с семьей?

Он знакомо сжал мою руку.

— Я с семьей, — сказал он. Облизнув сухие губы, он добавил. — Ты был отрадой моей жизни. Вы оба, — он прижал ладонь к щеке Аны. — Я рад, что смог еще побыть с вами. Я не мог просить большего дара, чем быть частью ваших жизней.

По щеке Аны тихо покатилась слеза.

— Не плачь по мне, милая. Пока что. Еще будет время, а вам двоим нужно многое сделать.

Мы встали, Ана махнула рукой на его стол. Запало мятным чаем.

— Спасибо, милая, — сказал он.

Перед уходом я сказал:

— Я только хотел, чтобы ты знал…

— Время еще есть, сынок, — сказал он мягко. — Береги эти слова. Мне нужно будет многое тебе сказать в будущем.

Я посмотрел в его глаза и кивнул.

— Еще увидимся.

Мы перенеслись в золотой храм в Мангалоре.

Мы смотрели на статую Дурги на золотом троне. Ана разглядывала ее с разных сторон.

— Не очень похоже, — сказала она.

— Совсем не похоже, — улыбнулся я.

— Это флирт?

— Возможно.

— Хмм, — она повернулась к статуе и сказала. — Мне не нравится головной убор. Какой воин такое оденет? Почему они изображают меня в таких глупостях, а не в броне и шлеме?

— Может, они не помнят тебя такой, — снаружи подъехала машина. — Думаю, пора.

Ана кивнула, мы прижали ладони к стене, создав отпечаток для Келси. Она пропала, а я стал невидимым.

Группа шумно вошла в храм. Келси сказала:

— Может быть непросто, вы были предупреждены.

Они оставили подношения, заговорили. Я слушал Кадама, а он попросил:

— Помоги мне быть полезным моим принцам и покончить с их страданиями.

Бедный, верный Кадам. Его желание исполнилось, но какой ценой. Я загадал желание в тот миг. Чтобы он был рядом до конца. Это было глупо. Я знал, что уже произошло, и это не изменить. Но он был мне отцом, другом, его любили мой брат и родители. Если я мог сделать для него хоть что-то важное, как он сделал для меня, то я был готов на это.

Келси сказала Рену и другому мне изменить облик, они это сделали, но богиня не показывала свою силу. Рен взял Келси за руку, и все начало меняться. Интересно, почему Ана не начала действовать раньше. Ничто ее не сдерживало. Амулет слушался ее.

Прилетели ветра, появилась вода. Я прижимал ноги к полу, вода поднялась выше моей головы, но я был окружен защитным пузырем. Ветерок окружал меня, и я легко дышал, пока остальные боролись. Мне было стыдно знать, что они напуганы, но я знал, что все будет в порядке.

Вода утекла, и пол покрывала грязь и обломки. Старый я подошел к статуе, подняв светящуюся палочку, чтобы озарить темный храм. Келси коснулась рукой стены, и пошел дождь. Богиня появилась в своем великолепии, и мое сердце растаяло. Она одарила меня улыбкой.