— Помогала кому-то, не сказав мне?

Она упрямо вскинула голову.

— А если и да?

Я провел рукой по волосам с раздражением.

— Ты знаешь правило, Ана. Не уходить без меня. А если бы что-то произошло?

— Ты был занят мрачным настроением. И тем людям требовалась помощь. Там был пожар и…

Я перебил:

— Даже если бы вся нация горела, по правилу ты должна была сначала найти меня.

Она выдохнула и пробубнила:

— Ладно, — склонилась и сняла сапоги. — В следующий раз я заставлю тебя сопровождать меня. Это тебя удовлетворит?

— Да.

Она сняла заколку, удерживающую волосы, и волны черного шелка упали на ее спину. Я смотрел, как она водит ладонями по волосам и радостно вздыхает, расслабляясь.

Она повернулась и сообщила, что примет ванну и пойдет спать, и я поплелся за ней. Она заметила, оттолкнула мою руку и прижала ладонь к моей груди, словно прогоняя.

— Это не было приглашением, — сказала она.

Тепло от ее прикосновения растеклось по мне, вызывая глубокое удовлетворение. Сила текла между нами, гудела, как собирающаяся буря. Чем ближе она была к моему сердцу, когда касалась, тем сильнее было ощущение. Я задумался на миг, была ли связь Рена и Келси такой же сильной. А потом я вспомнил, что не хотел об этом думать.

Я отошел от нее, потирая руку, и парировал:

— Я бы и не принял. Ты не стала бы даже тереть мужчине спину.

Ее шея покраснела, ее вспыльчивый характер взорвался.

— Я прекрасно знаю, что ты предпочитаешь нежных и податливых женщин. Поверь, я не испытываю ни малейшего желания видеть твою голую спину, тем более, тереть ее за тебя!

Я вскинул руки, сдаваясь.

— Ладно. Успокойся. Прости, что разозлил. Я просто думал, что лучше амулету побыть у меня, пока ты будешь купаться. Если что-то произойдет, я об этом позабочусь, пока ты будешь отдыхать.

— А как же желание разбираться со всем вместе?

— Если это важное, я тебя найду, — я улыбнулся. — Даже если ты будешь только в пене.

Она зашипела:

— Ты не помешаешь мне принимать ванну, — она заманчиво прикусила губу, размышляя. Когда она принимала решение, ее зеленые глаза всегда загорались. Те глаза посмотрели на меня, она быстро отвела взгляд.

— Ана, если бы я не знал тебя лучше, я подумал бы, что ты покраснела.

— Богиня Дурга не краснеет, — заявила она, вскинув голову.

Я рассмеялся.

— Еще как краснеет.

Он недовольно зарычала, сорвала амулет с шеи и вложила мне в руки.

— Бери, но не трогай меня остаток ночи.

— Договорились, — она отвернулась. — Хороших снов, Ана, — сказал я ей в спину. Она замерла и кивнула, а потом завернула за угол.

Я только грозился помешать ей, потому что знал, что это отвлечет ее от странности просьбы подержать амулет, но я не мог отрицать, что увидеть ее в пене было бы приятно. Я застыл на месте, смотрел вслед минуту, потирая челюсть и улыбаясь, а потом я вспомнил, что у меня было дело.

«Келси!».

Я в два счета вылетел из дворца и силой амулета перенесся к тому месту в лесу, где оставил Кадама.

Деревья закружились вокруг меня — и это вызывало тошноту — а потом остановились. Я надеялся, что место правильное.

— Кадам? Кадам? — закричал я.

Он тут же появился.

— Прости, что заставил ждать. Мисс Келси переживала за меня.

— Она… ты ее видел?

— В своем времени — да.

Я отогнал смятение и решил не уточнять.