ХОЛОДЕЦ. Что с мироедом чикаться! Хватит с гадом сюсюкаться!

ВЕРЗИЛОВ. Соблюдение элементарной законности… налоги платил…

СТАЛИН. В течение двадцати лет люди, подобные вам, гражданин Верзилов, разворовали все то, что стало при моем правлении народным достоянием. Я наблюдал за авиационной промышленностью, внимательно наблюдал. Мы построили авиацию настолько добротно, что развалить производство было непросто. В первые десять лет многое разворовали, но промышленность не развалили, во вторые десять лет производство обанкротили, но еще не развалили. Все-таки мы надежно строили. Но сейчас авиационную промышленность развалили окончательно, и самолеты стали падать. Зато ваш личный самолет летает исправно, не так ли?

ХОЛОДЕЦ. Да что с ним рассусоливать!

КОБЫЛЯЦКАЯ. На костер его!

СТАЛИН. Помнится, в годы правления моего преемника Брежнева (мы, кстати, недавно встречались на праздничном фейерверке) в среде так называемой интеллигенции ходил издевательский стишок, описывающий бедную жизнь при социализме. Заканчивался этот стишок так. «Зато мы делаем ракеты, перекрываем Енисей, а также в области балета мы впереди планеты всей». Авторы стишка хотели дать понять, что это совершенно неважно для рядового гражданина — есть ли успехи в строительстве гидроэлектростанций и в развитии культуры. Сегодня мы с полным основанием можем сказать, что уже не делаем ракет, не перекрываем Енисей и в области балета успехов не имеем. Зато гражданин Верзилов имеет яхту, дворец и счет в швейцарском банке. Жить стало лучше, жить стало веселее, товарищи!

КОБЫЛЯЦКАЯ. Требую справедливости! На костер его!

ХОЛОДЕЦ. Это ты, Лямкин, песенку распевал? Я тебе еще рыло начищу.

ЛЯМКИН. Я не пе-пе-пе-пел! У меня слуха нет!

СТАЛИН. Я не считаю нужным требовать конкретного приговора. Я считаю, что приговор должен вынести народный суд, который некоторые граждане именуют Страшным Судом. Пусть скажут свое слово присяжные, пусть подведет итог судья. Я же, в качестве прокурора, только напомню вам, что территория государства сократилась, а доходы Верзилова возросли, что смертность в народе увеличилась астрономически, а количество миллиардеров превышает американские показатели, что сотни тысяч русских людей проданы в рабство на Запад — в качестве проституток и домашней прислуги, и количество проституток превышает количество заключенных в ГУЛаге, что каждый год в России пропадает без вести более ста тысяч человек, из них десять тысяч детей — а такого уровня смертности не имел ни один концентрационный лагерь планеты. Но лично у господина Верзилова дела обстоят, кажется, неплохо. Он уважаемый член общества и лидер партии «Справедливость». Поэтому, я не требую для обвиняемого никакого иного наказания, кроме того, что определит суд. Решать народу. Благодарю вас.

Садится. Тишина

ВЕРЗИЛОВ. А что такого особенного? Если частную собственность ввели, так кому-то должно больше других достаться… Вот мне, например… Ну да, если мне повезло, почему я от яхты должен отказываться? Что у нас, уравниловка?…

Молчание

У других, вон, еще больше… могу рассказать про Прохор Семеныча…

Молчание

Нет, если скажут, я могу от яхты отказаться, пожалуйста. Пусть на моей яхте детский сад будет… Пусть, если хотите, больных по морю катают… паралитиков соберем — и в круиз… Что вы молчите?…

Молчание

А во дворце на Лазурке можно университет для неимущих открыть… пусть туда из Читы, из Челябинска одаренные подростки приезжают…

Молчание

Между прочим, мою московскую квартиру можно легко переделать в коммунальную… там, кстати туалетов много… пятнадцать санузлов… как раз на пятнадцать квартир хватит.

Молчание

А можно и на тридцать… если по одной уборной на две семьи… так ведь можно? Не баре…

Молчание

А я могу в этом, в Орехове, поселиться… Или в Борисове… А деньги я все в казну сдам…

Молчание

Хотя, лучше не надо, тогда Прохор Семеныч себе заберет… я лучше больницы построю… сколько можно больниц построить на десять миллиардов?

Молчание

Если честно… то не десять… двадцать пять… миллиардов… много больниц построю…

КОБЫЛЯЦКАЯ.