— Ничего не получается, — сказал его сиятельство. — Трубы забиты. Я заглядывал в обе. Кромешная тьма. Не видно ни одной звездочки. Сто пудов сажи в кухонной печи. (Правый рукав красноречиво подтверждал, что он прав). Думаю, их лет двенадцать не чистили.

— Их ни разу не чистили при мне, — сказала миссис Руддл. — А я живу здесь… В Рождество будет одиннадцать лет, как я здесь живу.

— Значит, их не чистили одиннадцать лет, — сердито сказал Питер. — Бантер, пошли завтра за трубочистом. А сейчас подогрей нам на плите черепаховый суп и подан перепелов и бутылочку рейнвейна.

— Слушаюсь, милорд.

— И я бы хотел умыться. Там на кухне, кажется, есть чайник?

— Да, милорд, — дрожащим голосом сказала миссис Руддл. — Огромный чайник, горячий, как огонь. А я сейчас принесу чистые простыни и постелю наверху.

Питер пошел за чайником, Харриет вышла следом.

— Питер, мне так жаль… Дом, о котором я так долго мечтала… Я хотела бы извиниться…

— Извинись, если посмеешь, тогда увидишь, какой я бываю грозный. Я черный, как африканский скорпион. Ты же не хочешь спать сегодня со скорпионом?

— Особенно на чистых простынях… И, Питер… Все и правда, как в той сказке. Там действительно пуховая перина.

Глава III Река Иордан

Бантер принес вино, перепелов и черепаховый суп. Питер выбрал более или менее подходящую посуду из пестрого сервиза мистера Ноукса и сказал Бантеру:

— Дальше мы справимся сами. Ради Бога, найди себе что-нибудь перекусить, попроси миссис Руддл тебе постелить и отправляйся спать. Я страшный эгоист, совсем тебя вымотал.

Бантер мягко улыбнулся и исчез, попросив «его сиятельство не беспокоиться», сказав, что он отлично себя чувствует и ни капельки не устал.

Через несколько минут он все-таки вернулся и сказал, что в спальне миледи удалось растопить камин. Наверное, потому что в этой комнате со времен Елизаветы вообще не считали нужным топить. Ему удалось найти немного дров. Правда, они мелкие и их погрызла собака, но в спальне все-таки стало немного теплее и уютнее.

— Бантер, — воскликнула Харриет, — ты просто волшебник!

— Бантер, — сурово сдвинул брови Питер, — ты не слушаешь своего господина. Я попросил тебя хоть немного подумать о себе самом. А ты чем занимаешься? Надеюсь, это больше не повторится!

— Конечно, нет, милорд. Я рассказал миссис Руддл, что нужно делать завтра и отпустил ее. У нее, конечно, неважные манеры, но, мне кажется, она женщина неглупая и дом содержит в относительной чистоте. Может быть, у ее сиятельства на этот счет свои планы?

— Нет, Бантер, пусть она останется, если ты считаешь нужным, — ответила Харриет, удивившись его великодушию (именно Бантеру пришлось первым отражать нападение миссис Руддл, когда они приехали). — Она здесь давно работает и знает, что и где лежит. И, мне показалось, она старательная.

Харриет вопросительно посмотрела на Питера. Он сказал:

— За миссис Руддл водится один мелкий грешок: ей не нравится мое лицо. Но сей печальный факт, похоже, волнует меня гораздо меньше, чем бедную женщину. Ей ведь на него придется смотреть чаще, чем мне. Поэтому пусть остается… Но не переводи разговор на другую тему, Бантер. На чем я остановился? Ах, Да! Ты совершенно отбился от рук!

— Милорд?

— Если ты, Бантер, немедленно не сядешь и не съешь что-нибудь, я тебе задам хорошую взбучку.