|
.. Они могут появиться с минуты на минуту... - Где ты сейчас? - В комиссариате на улице Фезанди. Вы приедете? Сейчас? Мегрэ с минуту колебался, все еще не в силах расстаться с теплой постелью. - Посмотрю. - Не понял? - Еще не знаю. Посмотрю. Он чувствовал себя униженным, разъяренным - и не в первый раз. Так происходит уже полгода. Бедняга Фумель в этом нисколько не виноват. Госпожа Мегрэ, стоя в дверях, уже напоминала ему: - Оденься потеплее! На стеклах, после того как раздвинули занавески, появились цветы из инея. Вокруг фонарей возникли ореолы, которые появляются лишь при очень низкой температуре. На бульваре Ришар-Ленуар царила полная тишина, не было ни души, только в одном-единственном окне, в доме напротив, может быть в комнате больного, светилась лампа. Теперь им хорошо придется поломать голову, прежде чем... „Им" - это тем лицам из прокуратуры, из министерства внутренних дел, сторонников новой концепции, обладателям дипломов известных университетов... Они решили реорганизовать весь мир по образу своих прозаических идей. Для них полиция - только лишь орудие, служащее Справедливости с большой буквы. Они считают, что по отношению к полиции следует придерживаться принципа: не спускать с нее глаз, не слишком доверять, ограничивать поле деятельности, отводить вспомогательную роль - и на этом конец! Фумель принадлежит к еще старой гвардии, так же, как и Жанвье, как Люка, как человек двадцать старых работников Мегрэ, - все остальные приспособились к новым инструкциям и не думают ни о чем, кроме экзаменов, которые обеспечат им быстрое продвижение по службе. Бедный Фумель! Он никогда не получит повышения. Справиться с самыми простыми правилами орфографии, не говоря уже о том, чтобы отредактировать рапорт, - выше его сил. Прокурор требует, чтобы его уведомляли первым: он первым должен быть на месте преступления, а вместе с ним прибудет судебный следователь - оба полусонные, и оба эти господина будут высказываться с таким апломбом, как будто всю жизнь не делали ничего иного, как отыскивали трупы в совершенно неожиданных местах, а преступный мир знали, как собственный карман. Полиция же... Ну что ж, полиция пусть исполняет приказания: сделать то и то... Задержать того-то и того-то... Привести его в мой кабинет... А прежде всего не задавать никаких вопросов... Только те, что требуются по уставу! Да, ничего более важного, чем устав, предписания... А этих предписаний столько! В официальных документах они часто противоречат одно другому, так что эти господа сами в них путаются и живут в постоянном страхе, чтобы не совершить какой-либо ошибки, которая позднее, во время судебного разбирательства, будет обнаружена защитником обвиняемых. Мегрэ одевался, все еще злой и надутый. Почему человеку, разбуженному внезапно зимней ночью кажется, что кофе имеет какой-то странный металлический привкус? Даже запах в квартире какой-то иной и напоминает родительский дом во времена детства, где Мегрэ еще маленьким мальчиком должен был вставать в половине шестого утра, чтобы успеть к утренней мессе. - Позвонишь на набережную Орфевр, чтобы прислали машину? Но ведь он едет туда не по официальному вызову... Нет, лучше вызвать по телефону такси... Никто наверняка ему деньги не отдаст, разве что - если это действительно преступление - он очень быстро найдет преступника. Деньги, потраченные на такси, возвращают только в случае успешного окончания дела. |
