|
Голубое вечернее платье. Голубое и розовое, видимо, цвета этого дома, как и полотен Мари Лорансен. - Кажется, лифт... У горничной невольно вырвался вздох облегчения. *** Она подбежала к двери и вполголоса заговорила с хозяевами. Молодая, элегантная и на вид беззаботная пара, вернувшаяся из театра домой, они издали бросали взгляды на незнакомца в намокших брюках и ботинках, который, пытаясь скрыть смущение, неловко поднялся со стула. Мужчина скинул серый плащ, под которым был смокинг; у его жены под леопардовым манто было вечернее серебристое платье. От Мегрэ их отделяло метров десять. Батийль быстро и энергично подошел первым, жена - за ним. - Мне сказали, вы комиссар Мегрэ? - негромко осведомился он, нахмурив брови. - Верно. - Если не ошибаюсь, вы возглавляете отдел Уголовной полиции? Последовала короткая неловкая пауза, во время которой г-жа Батийль пыталась догадаться, в чем дело; она уже не была в том беззаботном настроении, как несколько мгновений назад, когда перешагнула порог. - Странно! В такое время... Вы, случайно, не по поводу моего сына? - Вы ждете неприятных известий? - Вовсе нет. Но давайте не здесь. Пройдем в кабинет. Кабинет был последним в ряду комнат, выходивших в гостиную. Впрочем, настоящий кабинет Батийля находился, видимо, в другом месте - в здании фирмы "Милена", мимо которого Мегрэ часто проезжал по авеню Матиньон. Стены кабинета были заставлены книжными шкафами из очень светлого дерева - лимонного или кленового. Светло-бежевые кожаные кресла, такой же бювар на письменном столе. Рядом - фото в серебряной рамке: г-жа Батийль и две детские головки - мальчик и девочка. - Садитесь. Давно меня ждете? - Всего минут десять. - Не хотите ли выпить? - Нет, благодарю. Казалось, теперь уже мужчина оттягивает момент, когда ему придется выслушать комиссара. - Вам не приходилось тревожиться за сына? Батийль на секунду задумался. - Нет. Он спокойный, сдержанный парень, может быть, даже слишком. - Что вы думаете о его знакомствах? - Практически он ни с кем не общается. В отличие от сестры, которой только восемнадцать: вот она легко завязывает знакомства. У него нет ни друзей, ни приятелей. С ним что-то стряслось? - Да. - Несчастный случай? - Если это можно так назвать. Сегодня вечером на темной улице Попенкур на него напали. - Он ранен? - Да. - Тяжело? - Он мертв. Мегрэ предпочел бы их не видеть, не присутствовать при этом жестоком ударе. Светская пара, полная уверенности и непринужденности, исчезла. Их одежда вдруг перестала быть творением знаменитых модельеров. Даже квартира потеряла свою элегантность и обаяние. Перед комиссаром сидели мужчина и женщина, раздавленные и все еще отказывающиеся поверить в подлинность того, что им сообщили. - Вы уверены, что это мой .. - Антуан Батийль, не так ли? - спросил Мегрэ и протянул еще влажный бумажник. - Да, бумажник его. - Мужчина машинально закурил. Руки у него дрожали. Губы тоже. - Как это произошло? - Он вышел из маленького бара для завсегдатаев. |
