|
- Думаете, что... - отпив глоток, спросил Жерар Батийль. - Все может быть. Нельзя пренебрегать никакой версией. Он часто ходил на охоту за голосами? - Два-три раза в неделю, всегда вечером. - Один? - Я же говорил, друзей у него не было. Он называл эти записи человеческими документами. - И много их у него? - Может сотня, может больше. Время от времени он их прослушивал, менее интересные стирал. Как вы считаете, в котором часу завтра .. - Я предупрежу в больнице. Во всяком случае, не раньше восьми утра. - Мне можно будет привезти тело сюда? - Не сразу. Отец понял, и лицо его посерело еще больше: он подумал о вскрытии. - Извините, господин комиссар, но я... Он едва держался. Ему нужно было остаться одному, может быть, пойти к жене, может быть, поплакать или посидеть в тишине, выкрикивая бессвязные слова. - Не знаю, в котором часу вернется Мину, - произнес он, словно обращаясь к самому себе. - Кто это? - Его сестра. Ей всего восемнадцать, но живет она на свой лад. Вы, наверное, пришли в пальто? Когда Мегрэ зашел в гардероб, появилась горничная, помогла ему натянуть промокшее пальто и подала шляпу. Он спустился по лестнице, прошел через маленькую дверь, очутился на улице и немного постоял, глядя на дождь. Ветер ослабел, шквалы дождя были уже не так свирепы. Попросить разрешения вызвать такси по телефону Батийлей комиссар не осмелился. Втянув голову в плечи, он перешел через мост Мари, свернул в узкую улочку Сен-Поль и у метро увидал, наконец, стоянку такси. - Бульвар Ришар-Ленуар. - Понятно, шеф. Водитель был из тех, кто его знал, почему и не стал возражать против короткого рейса. Выходя из машины, Мегрэ поднял голову и увидел свет в окнах своей квартиры. Когда он одолел последний лестничный пролет, дверь открылась. - Не простудился? - Кажется, нет. - Я вскипятила воду для грога. Садись. Я помогу тебе разуться. Носки промокли насквозь. Жена пошла за его домашними туфлями. - Пардон рассказал нам, в чем дело. Интересно, как отреагировали родители? Почему поехал к ним ты? - Не знаю. Он занялся этим делом непроизвольно - потому что оказался в гуще событий, потому что оно напомнило ему годы, проведенные на улицах ночного Парижа. - Сперва они даже не поняли. А вот сейчас наверняка сломались. - Они молоды? - Ему за сорок пять, но, по-моему, меньше пятидесяти. Жене нет и сорока, очень хорошенькая. Ты знаешь духи "Милена"? - Конечно. Их все знают. - Так вот, это их фирма. - Они очень богаты. У них замок в Солони, яхта в Канне, они дают роскошные приемы. - Откуда тебе-то известно? - Не забывай: мне приходится часами дожидаться тебя, и я читаю иногда газетные сплетни. Она плеснула в стакан рома, добавила сахарной пудры, положила ложечку, чтобы стакан не треснул, и налила кипятку. - Ломтик лимона? - Не надо. |
