|
Он не решился спросить у нее, что она думает о Люсетте Калас. Он и сам затруднился бы сказать, что он о ней думает. На обратном пути Мегрэ зашел выпить глоток белого в бистро напротив Дворца правосудия. Когда он вновь очутился в своем кабинете, там его уже ожидал Лапуэнт. - Как дела у святых сестер? - спросил Мегрэ. - Они были очень приветливы. Я сначала боялся, что мне там будет не по себе, но они меня встретили так, что... - Выяснил что-либо о шрамах? Лапуэнт был не слишком удовлетворен результатом своего визита. - Прежде всего, как и говорила нам госпожа Калас, врач, делавший операцию, умер три года назад. Монахиня в регистратуре нашла историю болезни Каласа. О шрамах там, естественно, не упоминается, зато я узнал, что Калас болел язвой желудка. - Они оперировали ему язву? - Нет. Перед операцией они делают полное обследование и результаты записывают. - Об особых приметах там не упоминается. - Ничего подходящего. Моя монашка расспрашивала других сестер, но никто из них уже толком не помнит о Каласе. Одна только вспомнила, что он молился перед наркозом. - Он был католик? - Нет, просто боялся. Таких подробностей святые сестрички не забывают, а шрамы у них в памяти не остаются. Итак, дело не сдвинулось с места и безголовое тело по-прежнему оставалось неопознанным. Может быть, следователь Комельо прав? Если труп, найденный в канале, и Омер Калас - одно и то же лицо, форсированный допрос его жены может дать очень ценные сведения. Очная ставка с Антуаном, парнем на велосипеде, тоже не прошла бы безрезультатно, прикажи Мегрэ вовремя его задержать. - Что же нам делать? - тихонько спросил Лапуэнт, оробевший от мрачного вида Мегрэ. - Пошли. - Машину взять? - Да. - Куда поедем? - На канал. Мегрэ хотел по пути поручить инспекторам 10-го округа разыскать в квартале рыжеволосого человека со следами ветряной оспы по имени Дьедонне. Машина с комиссаром и Лапуэнтом за рулем пробиралась в потоке автобусов и грузовиков и уже подъезжала к бульвару Ришар-Ленуар, где неподалеку жил Мегрэ, когда комиссар внезапно сказал: - Сворачивай к Восточному вокзалу. Лапуэнт удивленно посмотрел на начальника. - Может, это ничего и не даст, но я хочу проверить. Нам говорили - Калас уехал в пятницу после обеда и взял с собой чемодан. Предположим, он вернулся в субботу. Если его убили и разделили на части, надо было освободиться от чемодана. Уверен, что на набережной Вальми больше нет ни чемодана, ни одежды, которую он, надо думать, брал с собой в поездку. Лапуэнт следил за мыслью Мегрэ, кивая головой. - В канале ни чемодана, ни одежды не нашли, тогда как убитого предварительно раздели. - И голову тоже не нашли, - уточнил Лапуэнт. Предположение Мегрэ не содержало ничего оригинального. Когда виновные в убийстве лица хотят отделаться от компрометирующих предметов, они, в шести случаях из десяти, сдают их в камеру хранения. Восточный вокзал был в двух шагах от набережной Вальми. Лапуэнт с трудом отыскал для машины свободное местечко у тротуара, после чего они с комиссаром прошли в зал ожидания. - В пятницу, во второй половине дня, вы дежурили? - спросил Мегрэ у служителя в камере хранения. |
