|
И они вновь оказались словно в навечно застывшей атмосфере кабинета. Бутылка коньяка стояла на прежнем месте. Мегрэ налил себе и, взяв рюмку, встал спиной к огню, у камина. Он догадывался, что Шабо сейчас не по себе и что именно поэтому тот и пригласил его зайти к нему. Следователь первым делом набрал номер жандармского участка: - Это вы, лейтенант? Вы уже спали? Извините, что беспокою в столь поздний час... Часы с красновато-коричневым, отливавшим позолотой циферблатом, на котором с трудом просматривались стрелки, показывали половину двенадцатого. - Да, еще одно... Гобийяр... На этот раз прямо на улице. Опять спереди. Его уже увезли в морг. Жюсьё сейчас, должно быть, производит вскрытие, но сомневаюсь, что у него появится что-либо новое. У вас есть люди под рукой? Полагаю, было бы целесообразно послать их патрулировать город, и начать следует не ночью, а в ранние, утренние часы, чтобы успокоить население. Вы понимаете?.. Да... Я это тоже только что почувствовал. Благодарю вас, лейтенант. - Вешая трубку, он произнес вполголоса: - Приятный парень, окончил Училище в Сомюре <город на Луаре, с 1825 г. там существует кавалерийско-бронетанковое училище>... Надо полагать, он тут же понял, что отражало это вскользь брошенное замечание - снова элитарность! - и слегка покраснел. - Ты же сам видишь! Делаю все, что в моих силах. Тебе это должно казаться мальчишеством. А сами мы, наверное, производим впечатление людей, размахивающих деревянными ружьями. Но у нас не такая мощная организация, в рамках которой ты привык действовать у себя, в Париже. Простой пример: чтобы снять отпечатки пальцев, мне всякий раз приходится вызывать эксперта из Пуатье. И так во всем. Местная полиция куда больше привыкла иметь дело с мелкими нарушениями закона типа штрафов, нежели с преступлениями. А инспекторы из Пуатье совсем не знают горожан Фонтэне... - Помолчав, он опять принялся за свое: - За три года до отставки мне совсем не улыбается столкнуться с таким делом, как это. Кстати, ведь мы с тобой почти одного возраста. Ты ведь тоже через... - Да, и я. - И какие строишь планы? - Готовясь к пенсии, даже купил домик в деревне на берегу Луары. - Будешь там скучать. - А тебе разве тоскливо здесь? - Это не одно и то же. Я тут родился, как и мой отец. Всех знаю в лицо. - Жители вроде бы выказывают недовольство. - Едва приехав, ты уже это уловил? Так оно и есть. Думаю, сие неизбежно. Добро бы хоть одно преступление. Особенно первое. - Почему так? - Потому что жертва - Робер де Курсон. - Его не любили? Следователь ответил не сразу. Было заметно, что он тщательно подбирает слова. - В сущности, простые люди знали его мало, разно что встречали на улицах. - Женат? Дети? - Убежденный холостяк. Чудак, но славный. Если бы убили только его, население восприняло бы это довольно равнодушно. Слегка пощекотало бы нервы, как обычно бывает при преступлениях. А тут целый залп: после него старуха Жибон, а теперь и Гобийяр. Завтра я ожидаю... - Уже началось. - Ты о чем? - О группе, которая держалась в стороне, полагаю, что это и есть твои "простолюдины", как и те, что вышли вслед за нами из кафе "У почты", - они-то уж точно не скрывали своей неприязни. |
