|
Тесс проследила за его взглядом. Окно это выходило прямо на круглый внутренний двор, со всех сторон окруженный высокими стенами. Прямо напротив она заметила высокие и, судя по всему, тяжелые железные ворота, а за ними небольшой кусочек улицы, залитой тусклым желтым светом газовых фонарей. Венчали ворота большие кованые буквы. Тесс видела их в зеркальном отражении и никак не могла прочитать надпись, пока на помощь ей не пришел Уилл.
– Pulvis и umbra sumus. Это строка из Горация. Мы – прах и тень. Подходит этому месту, как вы считаете? – поинтересовался он. – У охотников на демонов короткая жизнь. Почти все мы умираем молодыми, а оставшиеся в живых сжигают тела убитых, чтобы очистить их в прямом смысле этого слова. Очень скоро память о нас теряется в густой тени истории, и в книге мира не находится для нас и строчки. Люди даже не помнят о нашем существовании… Тесс пристально посмотрела на юношу: теперь он казался ей не заносчивым и самоуверенным, а загадочным и прекрасным – сказочный рыцарь, чья жизнь одновременно и бесконечно интересна, и бесконечно трагична. Однако она не могла понять, как человек, тем более такой молодой и полный сил, может с легкостью говорить о смерти. Что забавного он находит в темноте? Отчего не страшится собственной гибели? А еще ей показалось, что он совершенно не похож на других сумеречных охотников, хотя, возможно, она просто их совсем не знала. Может статься, свой легкий нрав он унаследовал от родителей. – Разве вам никогда не бывает страшно? – мягко спросила она. – А вся эта нечисть, она может проникнуть в Академию? – Вы имеете в виду демонов и прочих не совсем любезных и красивых тварей? – спросил Уилл и облокотился о стену. – Это здание строил мирянин, но в роду у него были сумеречные охотники, так что парадную дверь может открыть только тот, в чьих жилах течет наша кровь. Каждая балка тут сделана из рябины. Все гвозди забивали молотом, отлитым из смеси железа и электриума[14]. Это не простое здание, это – самая настоящая крепость. Не бойтесь, никакой нечисти сюда нет хода. – Так значит, вы живете здесь из соображений безопасности? – спросила Тесс и, поймав на себе удивленный взгляд юноши, добавила: – Извините, если обидела вас, но вы, судя по всему, не родственник ни Шарлотте, ни Генри. К тому же мне показалось, что далеко не все дети сумеречных охотников живут в Академии. А еще ведь есть и Джессамина… – И Джем, – напомнил ей Уилл. – Да, вы правы. Так почему же вы не живете со своими семьями? – Мы все сироты. Родители Джессамины погибли во время пожара. Родители Джема… Джем не отсюда родом. Его родителей убили демоны, после чего он оставил свою страну и после долгих странствий решил все же остановиться у нас. Согласно нашему Закону, Анклав несет ответственность за всех детей всех сумеречных охотников, если они конечно же моложе восемнадцати. – Так что, выходит, вы стали друг для друга семьей? – Если вам хочется романтизировать наши отношения, то да, можете считать нас братьями и сестрами. Впрочем, мисс Грей, вы тоже отчасти стали нашей родственницей… хотя бы на время, но стали. – В таком случае я предпочла бы, чтобы вы называли меня по имени, как мисс Ловлесс, – решительно заявила Тесс и отчаянно покраснела. Уилл задумчиво посмотрел на нее и широко улыбнулся, его синие глаза засверкали. – Тогда вы должны и ко мне обращаться точно гак же… Тесс, – чуть замявшись, сказал он. Раньше Тесс никогда не задумывалась о своем имени, но сейчас, когда его произнес Уилл, оно показалось ей особенным – твердое, решительное «Т» и нежное двойное «С», произнесенное на выдохе. |
