Соверен, стоя рядом с Эммой, кивнула в сторону «Хардич-Хаус»:

– Большой дом, не так ли?

– Да, – сказала Эмма.

– Большой человек в округе, не так ли?

– Да.

Соверен глубокомысленно нахмурилась:

– Придете с ним на ужин сегодня, а?

Эмме хотелось посоветоваться с Корби. Девушка была вспыльчива, а Корби умел превращать все в шутку. Марк этого не поймет. Эмма сказала:

– Спасибо, но я не могу, сегодня вечером у меня свидание.

– Завтра? – упорствовала Соверен.

– Приходите вы к нам на ужин, ко мне и моему отцу, – пригласила Эмма. – Поужинаем вместе. Возьмите с собой Бет, если она согласится. Я скажу ему о вас. Он, наверное, захочет увидеть вас.

– Да! – сказала Соверен.

– Мне пора, – стала прощаться Эмма. – Ждем на ужин. Завтра вечером, приблизительно в это же время.

– Да! – сказала снова Соверен.

Эмма поднялась по склону, поросшему лиственницами. Корби пошел с ней. Она сказала:

– Они думают, что я честолюбива, рвусь рукой достать до звезд.

– А в действительности? – спросил Корби.

– О да, – сказала Эмма тихо. – Но большой дом не имеет к этому никакого отношения.

Он засмеялся, будто она развеселила его:

– Тот, кто смотрит на звезды, может легко споткнуться на земле.

Дети все еще сидели на запертых воротах мельницы. Эмма сказала:

– Они думают, что приехала ярмарка.

– Так оно и есть, – сказал Корби, – но не та ярмарка, которую знают дети. Ни огней, ни музыки, одна чернуха и неизвестность.

Они, видимо, сговорились с Корби той ночью. Эмма помнила усмешку Спарки, когда она проезжала мимо на карусели, и выражение его лица, с которым он поворачивался обратно к Корби. Они продолжали говорить и не улыбались больше.

Она спросила:

– Что они будут делать, если им придется уехать отсюда? Я имею в виду, «в соответствии с законом», или как там?

– Они не уедут. Я убедился, прежде чем пригласил их сюда.

– Какие у них были планы вообще? Предположим, вы не купили бы луг?

– Они бы рассеялись.

– Я думаю, они все еще могут рассеяться, если им придется уходить.

– Вы подразумеваете, если Марк Хардич их прогонит? Он не будет. Он не сможет.

Они были у мельницы. Она была словно белый силуэт большого паруса на темном небе. Эмма понимала, что народ с ярмарки нуждается друг в друге, что зимние месяцы покажутся им длиннее и холоднее, если палатки будут стоять в разных местах. Она сказала:

– Но безопаснее не раздражать Марка, не так ли? Если хотите, не знаю, даст ли это что-нибудь, но, если вы хотите, я скажу ему, что им некуда идти.

Марк Хардич был благоразумный человек, добрый, и, что бы Корби ни говорил, он был достаточно влиятелен в деревне.

– Прямо сейчас скажете? – спросил Корби.

– При первой возможности.

Не было уверенности, что возможность появится. В свете сегодняшних событий Марка могли настроить против Эммы. После того как Эмма ушла, Сара наверняка не тратила время попусту.

Если Марк заедет за ней сегодня вечером… Он, скорее всего, заедет – не приходить на свидание без предупреждения было бы неучтиво, не в его правилах. Но взаимопонимания, похоже, уже не будет. Он, возможно, будет держаться отстраненно, будет переоценивать Эмму Чандлер, чтобы противостоять дальнейшему сближению.