Я проскользнул через калитку и огляделся. На прилегающей к дому территории было пусто, зато из дома раздавались тихие голоса. Похоже, Нейман раздавал инструкции своим людям. Ну что, послушаем…

Я пригнулся и тихо подкрался к окну, встав от него так, чтобы изнутри меня было не видно.

— Сразу не убивайте, — говорил Нейман. — Быстров — тёртый калач, может вас опередить. Надо, чтобы он расслабился, почувствовал себя в безопасности. И да — никакой стрельбы и прочего шума. Просто удавите его как кутёнка.

— А что с телом делать?

— Вывезите в лес и закопайте. Мне что ли вас учить!

— А с бабой его как поступим?

— Тоже убьём или тебе её жалко?

— Да нет… Просто баба сочная, грех такому добру неоприходованному пропадать. Может, мы её сначала того…

— Ради бога, избавь меня от деталей. Если понравилась, так и быть, можете позабавиться, но в живых её оставлять тоже нельзя.

— Оформим в лучшем виде, Генрих Оттович. Ножичком по горлу чикнем и всё. Хотя баба, конечно, ладная…

Я ощутил приступ лютой ненависти. Эти гады взахлёб обсуждали, как сначала задушат меня, а потом изнасилуют и зарежут Настю. Вот уж кому точно пощады от меня не будет.

Хватит сидеть и ждать у моря погоды. Надо действовать.

Я поднялся на крыльцо и, схватившись за ручку, аккуратно потянул дверь на себя. Она оказалась незапертой и хорошо смазанной, так что открылась без звука.

На цыпочках вошёл в дом с револьвером в руке.

Троица коминтерновцев собралась в гостиной и была слишком увлечена разговором.

— Недобрый день! — зловеще произнёс я, привлекая к себе внимание.

— Товарищ Быстров⁈ — первым опомнился Нейман. — Вы… Вы так рано, мы вас к шести часам ждали.

— Освободился пораньше. Свою часть сделки я выполнил — Сталин убит. Где моя жена?

— Она… Её сейчас тут нет. Вашу жену привезут к шести, как договаривались, — стал на ходу импровизировать Нейман. — Надо только немного подождать… Хотите чаю?

— Не хочу.

— А я вот не откажусь — с утра во рту ничего не было. Саша, сходи на кухню, поставь чайник, — обратился Нейман к одному из своих людей.

— Конечно, Генрих Оттович, — тот двинулся в мою сторону.

Ага, вот и мой душитель. Удавки у него нет, но она ему и не нужна. При его габаритах свернуть мне шею меня голыми руками — плёвое дело.

Я дал ему оказаться за моей спиной, а когда понял — всё, началось, сделал резкий шаг вперёд, развернулся и всадил в живот ему пулю. По нынешним временам — верная смерть.

Я не садист, но человек, который хотел надругаться над моей Настей — не заслуживал снисхождения, пусть дохнет в муках.

От болевого шока тот сразу потерял сознание и избавил меня на какое-то время от своих криков.

Я сурово посмотрел на Неймана и его второго напарника.

— Быстров, что вы творите⁈ — взвизгнул Генрих Оттович.

— А что — не видно? Избавляю мир от всякой нечисти! Думаешь, я не в курсе ваших планов? Вы хотели убрать меня ещё возле Кремля, а когда не получилось — решили сделать это в доме.