Я с надеждой посмотрел на него. Интересно, что они задумали…

— Заинтриговал⁈ — улыбнулся Трепалов.

— Ещё как! — заверил я.

— Ну и прекрасно. Где-то через полчаса сюда подъедет ещё один наш товарищ, и тогда ты узнаешь все детали нашей задумки. Уверен, она тебе понравится! — подбодрил меня Трепалов.

Глава 6

Больше мне от Трепалова ничего выудить не удалось. Он лишь посмеивался и отделывался от меня общими фразами.

— Потом, Георгий! Всё потом! Потерпи чуток и всё узнаешь.

В конце концов я сдался и махнул рукой. Не хочет говорить — не надо, а ждать я умею хорошо. Половина моей работы связана с ожиданием.

Когда Настя и Степановна вернулись в дом, я сообщил им, что у нас будет ещё один гость и попросил накрыть стол и для него.

В дверь постучали. Настя приподнялась, но я её опередил.

— Не вставай, солнышко. Я сам.

Потом посмотрел на Трепалова.

— Александр Максимович — это он?

— Судя по времени — да, — сказал мой начальник.

— Хорошо. Я открою. Посмотрим, кого вы мне сосватали.

Я направился к входу, при этом правая рука незаметно опустилась в боковой карман пиджака, где покоился маленький, практически дамский револьвер. Хоть Трепалов и сказал, что здесь мы в безопасности, предпочитаю быть готовым к любым неприятным неожиданностям.

Если у Радека есть свои люди в ГПУ, вполне вероятно, что и в МУУРе кто-то пляшет под его дудочку.

Я встал возле дверей так, чтобы в случае стрельбы с той стороны, меня бы не зацепило.

— Кто?

— Моя фамилия Шор. Может слыхали? Я тут проездом из Конотопа, чтобы навестить свою покойную бабушку, — сообщил молодой и весёлый мужской голос.

Я не смог сдержать улыбку. За дверями стоял собственной персоной прототип самого Остапа Бендера — Осип Шор. Человек недюжинных талантов, авантюрист и обладатель просто сумасшедшей энергетики и харизмы.

Про его подвиги на самых разных нивах ходили легенды. Жаль, не оставил после себя книги с автобиографией — приключений в ней хватило бы на десятерых, если не больше.

Были в ней и шахматное гроссмейстерство, и попытка изобразить из себя художника при полном отсутствии способностей к изобразительному искусству. И «знойная женщина, мечта поэта» — мадам Грицацуева тоже была: чтобы ему было где перезимовать, Осип Шор женился на обладательнице очень пышных форм.

А вот чего не было — так это двенадцати злополучных стульев.

— Жора, всё в порядке. Открывай! — отозвался Трепалов.

— Сейчас, Александр Максимович.

Я отпер замок.

— Прошу.

Осип переступил через порог, и в доме сразу стало тесно. Он был выше меня на целую голову, а широченные плечи и развитая грудная клетка выдавали в нём физически одарённого человека. Если не ошибаюсь, он профессионально играл в футбол, занимался французской борьбой и гиревым спортом.

А ещё Осип, как и я, работал в уголовном розыске, где отличался свирепостью и беспощадностью к преступникам. Колол матёрых урок как щенков.

— Это ты, значит, Быстров? — спросил он и сразу протянул руку.