Джослин с трудом подавила приступ панического страха.

— Миссис Форестер, — высокий немолодой мужчина торопливо вошел в комнату. — Я доктор Эдвардз, нейрохирург. Мы только что осмотрели вашего мужа. Продолжается внутричерепное кровотечение, и его необходимо остановить, — пояснил он. — Чрезвычайно удачно, что вы были вместе с ним; в противном случае мы бы потеряли драгоценное время, разыскивая его ближайших родственников.

Джослин содрогнулась. Вспомнив жестокие глаза Билла, Джослин подумала, что он бы не стал спешить со своим согласием на операцию.

Джослин не осмелилась признаться врачу, что она не жена Лукаса. Пока его жизнь в опасности, она будет молчать.

Глубоко вздохнув, Джослин сказала:

— Я подпишу все, что необходимо.

У нее вырвалось рыдание.

— Я знаю, как вам тяжело, миссис Форестер, но постарайтесь не беспокоиться. Результаты вполне удовлетворительные. Уверен, операция пройдет успешно. К Рождеству напоминать ему о том, что произошло, будет только шрам. А теперь попытайтесь отдохнуть. Я пришлю вам секретаря с документами, которые вы должны подписать.

Джослин молча кивнула. Ей оставалось только запастись терпением и ждать, когда закончится операция.

Ожидание показалось ей бесконечным.

Наконец, когда нервы Джослин были уже на пределе, в дверь быстро вошел врач. Его широкая улыбка сказала ей все, что она хотела знать.

Джослин почувствовала облегчение. Она потрясла головой, пытаясь избавиться от неприятного шума, и это движение оборвало ее связь с действительностью.

Прошло несколько минут, прежде чем она пришла в себя и обнаружила, что лежит на кушетке, а над ней склонилось обеспокоенное лицо доктора.

— Как он? — спросила она.

— Вне опасности. Кровотечение остановлено, и, насколько я могу судить, церебральных нарушений нет.

— Насколько вы можете судить? — повторила Джослин. — Что это означает?

— Именно то, что я сказал. Я не увидел ничего, что указывало бы на осложнения от перенесенной травмы. Полицейский принес чемоданы из вашей разбитой машины и сумку, которую вы, очевидно, забыли. Все это в вашей комнате.

— Благодарю вас. Когда я смогу увидеть… мужа? — Ей было непривычно произносить это слово. Непривычно и, как ни странно, естественно.

— Сейчас он в реанимации. Через час мы переведем его в палату интенсивной терапии. А пока я советую вам пойти прилечь. Обещаю, что я приду за вами, как только мы переведем его в палату.

ГЛАВА ВТОРАЯ

— Доктор Эдвардз попросил вас встретиться с ним, прежде чем вы пойдете навестить своего мужа, — сказала Джослин медсестра, когда она подошла к медицинскому посту хирургического отделения.

Джослин почувствовала, что бледнеет. Что случилось? Вчера ночью, когда она навещала Лукаса, он еще не пришел в сознание, но медсестры были довольны его состоянием.

— Лукас не… — Джослин была не в силах договорить.

— Нет, конечно, нет! — поспешила успокоить ее медсестра. — Просто… А вот и доктор Эдвардз! — С видимым облегчением она поспешила прочь, увидев, что врач идет к ним.

Джослин повернулась, нетерпеливо ожидая, когда он приблизится. Если в состоянии Лукаса не произошло ухудшения, то единственная причина, почему доктор настаивает на встрече с ней, означает, что каким-то образом стало известно, что она солгала им.