Я вспомнил Снора в Пещере Правды. Как тот сидел и плакал за камнем, пока рядом ползала тварь десятой ступени.

– А ты, Перит? Как возможно, что ноль может так сражаться? – спросил Рычок, тоже спустившись с камня за своими стрелами, – Такого даже в сказках нет.

– Жить хотел, вот и сражался, – просто ответил я.

– А вот та вера, о которой… – начал было мальчишка, – Ну, там ведь сказано, что насилие это плохо.

Я скривился. Моралистом никогда не был, но всегда считал, что насилие останавливается только законным насилием. А если кто-то смиренно опустил голову под меч, сам напрашивается быть внизу пищевой цепочки.

– Мне память отшибло, – сказал вдруг я, – Там, на столбе. И пришло настоящее просветление от Неба.

– Настоящее?

«Эй, Марк, ты о чем говоришь?»

– Так что я теперь ноль, который собирается положить конец страданиям других нулей! – наконец выговорился я.

Рычок смотрел, раскрыв рот.

«Да, Марк, вот так и рождается ересь. Ладно хоть, тебя слышит только он».

– А нули что, страдают? – вдруг спросил Волчонок.

Я только покачал головой. Он рос в это системе, и, конечно, нынешнее положение вещей для него норма.

– Еще как, – сказал я, – Так, пошли дальше.

Едва я сказал это, как звереныш снова напрягся и побледнел. Я положил ему руку на плечо и мягко потянул за собой.

– Сейчас найдем подъем с этого ущелья, вылезем с той стороны, откуда можно к Скорпионам пойти.

Мы шли вдоль крутой отвесной стены около получаса, и я понял, что моя затея может и не осуществиться. Два раза мы подвергались нападению мелких многоножек, один раз попался скорпион. Но мелкий, всего седьмая ступень.

Так, от стычки до стычки мы продвигались вглубь Ущелья Правды, даже прошли пару излучин и совсем уже потеряли из виду тот конец, на котором мы спустились вниз. Облака сгущались, над нами нависали черные тучи, и в них были видны отсветы молний.

Неожиданно ущелье закончилось. Мы уперлись в завал, перегородивший проход, и поднимался он до самого верха. Вздохнув, я скомандовал Рычку подниматься, и сам последовал за ним.

– Это наша смерть, – Волчонок качал головой, но упорно лез вверх, – Никто и никогда не видел второй конец Ущелья Правды. Мы сейчас там, где не были Белые Волки.

– Так уж и не были? – проворчал я.

Мне упаднический настрой звереныша совсем не нравился. Хоть он и безропотно карабкался, такая установка может помешать ему сражаться.

– Ну… – вдруг замялся Рычок.

Я ухватился за его сомнения.

– Стоп. Так что, кто-то все-таки здесь был?

– Ну, дедушка говорил, что его дедушка, когда был молодой, все-таки ходил сюда. Но я думаю, это сказки.

– Силен был твой дедушка, – сказал я, хватаясь за следующий камень, – Раз дошел.

– Мастер четвертый коготь, – с гордостью сказал звереныш.

«Странно, что с такими сильными корнями Белые Волки находятся в подданстве у Кабанов», – заметила Хали.

– И что рассказывал дедушка?

– Он увидел взлетающие и падающие горы, и понял, что тут не место для зверей, – мальчишка еще выразительнее глянул на меня, чтобы я сильнее это прочувствовал.

«Ясно. Он видел Апепов».

От такого описания мне даже самому стало интересно, как они выглядят. Что же это за горы такие, да еще и летающие?

Через полчаса мы, наконец, поднялись на самый верх. Завал продолжался вперед еще на километр, а вдали высилась гора. Она была раскурочена какой-то невероятной силой, и это ее кусок обвалился в ущелье. Вот так прижмешь лопаткой край песчаного кулича, и остается только целая половинка.