Я чуть с лошади не сверзился, услышав это.

— А так можно?

— А как я тебя-то разглядела? — тут она, утерев щеку, добавила, — Ну, там есть сложности.

— Дашь мне подумать немного? — спросил я, глядя на приближающийся к нам табун.

Начало накатывать чувство тревоги, хотя я и без него знал, что не стоит вставать на пути у бегущего стада лошадей.

Полли вдруг подвела коня поближе, и, протянув руку, пальцем постучала мне по голове:

— Ты наверняка пытаешься прочесть их мысли, так?

Рассеянно кивнув, я и вправду пытался что-то нащупать и бросить вперед. Что-то, похожее на чувство земли, будто сканер. Но только ничего не отзывалось, кроме этой самой стихии земли.

Табун приближался. Здесь было несколько сотен голов, и передо мной простерлись точки всевозможных ступеней животных. Тут были и жеребята третьих, шестых ступеней, и матерые двенадцатые, и даже невероятные восемнадцатые ступени! Как Степные Соколы управлялись с лошадьми, по силе равными человеку, я не представлял.

— Секрет в другом. Попробуй представить, что они видят.

— Видят?

— Да. Что эти лошади сейчас видят?

Мой растерянный взгляд вернулся к животным. Что они там могут видеть? Ну, наверное, только нас с этой самой Полли. Вот мы стоим на лошадях, я держу в руках копье. Зверица еще перед этим постучала мне пальцем по голове…

Я едва не вывалился из седла, когда мое сознание вдруг на миг скакнуло куда-то, и я действительно увидел далеко впереди себя на лошади, с копьем наперевес. И взгляд у меня такой растерянный.

А вокруг крупы лошадей, развеваются на ветру гривы. Я скачу, задевая высоких соседей. В нос бьет пыль вперемешку с клочьями травы, я облизываюсь. Рядом мама, и мои губы тянутся к ней. Когда мы уже остановимся, и можно будет напиться молока?

Вот все исчезло, и я, тряхнув головой, ошарашенно посмотрел вокруг. Я все еще двуногий зверь третьей ступени. Желание нестись вперед на полном скаку испарилось.

— Это что было?!

— Оно самое. Но у тебя очень слабенький пока дар, ты жеребенка третьей ступени зацепил. Развивать надо.

Табун был уже совсем близко, разгоряченные животные приближались, и Мышик подо мной нервно загарцевал. Ему тоже хотелось сорваться вместе с сородичами.

Тут Полли подняла руку. Я с изумлением увидел, как огромное стадо словно в реку забежало — они резко стали сбавлять ход, а потом и вовсе остановились в десятке шагов от нас, нервно пофыркивая.

— Зверье пустое! — послышался крик, из-за стада галопом выскочил всадник, — Нулячья кровь!

К нам несся Степной Сокол третьей ступени, очень похожий на Секая, и даже выражение лица у него было таким же — ужасно злым. В его руке был короткий кнут, но он бил им не лошадь, а стегал воздух над собой. Скорее мы с Полли сейчас получим этой нагайкой, судя по взгляду.

— Нулячьи вы дети, — Сокол наконец разглядел нас, и сбавил ход, — Полли, дурья твоя кровь, какого тут происходит?

— Менге, я вообще-то четвертое перо, не забывай, — возмутилась зверица.

Но Сокол даже не смутился, и ткнул нагайкой в сторону табуна:

— У меня тут такие ступени, что нас двоих сложить можно! Какого нуля мне лошадей остановили?! Я что Хагану скажу?

Тут его взгляд уставился на меня, и злой монгол нахмурился еще сильнее:

— А это кто еще такой?!

— Это Белый Волк… Тот самый, Менге.

Сокол пожевал губами, справляясь со своей злостью, а потом сплюнул куда-то назад, и рыкнул:

— А ну, с дороги, нулячьи вы дети! Лясы тут точите, а кто-то работает!!!

Полли вздохнула и кивнула в сторону.