Она удивленно раскрыла глаза.

— Но почему, Уэйд? Дома я всегда много гуляла. Я не могу оставаться весь день взаперти.

У него был такой непонятно несчастный вид, что она порывисто положила ладонь на его руку, и он накрыл ее своей рукой, отмеченной шрамом.

— Гуляй в переулке и в нижней части холма, сколько хочешь. Но я буду спокойнее, если ты будешь держаться в стороне от верхнего леса. Когда-нибудь я скажу тебе, почему. Но не сейчас, Лора. Мне не хочется говорить об этом.

Он отнял свою руку, и глаза его смотрели на нее холодно, как на чужую. Ни слова не добавив, он развернулся на костыле и пошел в библиотеку, приказав Элли развести огонь в камине.

Лора пошла наверх, больше озадаченная, чем обиженная. Ее тревожило то обстоятельство, что обитатели этого дома, казалось, плетут какую-то паутину таинственности. Ей не нравились тайны. Если что-то беспокоит Уэйда, то чем раньше он выговорится, тем лучше.

Она вспомнила, как говаривал отец: «Забавно, Лори, но иногда больным, которым ты никак не можешь помочь, становится гораздо лучше, если ты просто выслушаешь их, дашь им выговориться. Это кажется бессмысленной потерей времени, но я умудряюсь хорошенько подремать, сохраняя при этом вид полнейшей заинтересованности разговором».

В своей прохладной комнате она накинула шаль и принялась распаковывать оставшуюся часть саквояжа, раскладывая вещи по своему вкусу.

Легкий царапающий стук в дверь привлек ее внимание. Она открыла дверь и увидела Джемми с пузатой бутылочкой какой-то жидкости. Он сказал, что ее прислала бабушка, чтобы она смазывала руки.

— Спасибо, Джемми, — сказала она, взяв пузырек. — Я сейчас же примусь за это.

Он наблюдал, как она открыла его и налила несколько капель себе на ладонь. Аромат розовой воды был очень приятен, но глицерин щипал немилосердно, когда она принялась втирать липкую жидкость в потрескавшуюся кожу.

— Вы уже решили, как мне называть вас? — спросил Джемми.

Она виновато подумала про себя, что совсем забыла об этом, но сейчас, когда усталость ночи слетела, на ум пришла счастливая мысль, и она тут же ее высказала:

— Очень давно у меня был брат немного младше тебя. Он называл меня Лори, и этим же именем меня называл мой папа. Называй и ты меня так.

Он серьезно обдумал предложение, но ничего не сказал относительно имени.

— Хотите посмотреть моих черепах? — спросил он, и Лора с живостью согласилась.

— У меня тоже были черепахи, когда я была маленькой. Беги и принеси их, пока я наведу здесь порядок.

Джемми вернулся почти сразу, держа в руках миску, в которой были камни и песок с блюдцем-бассейном в углублении. Он поставил ее на пол, и Лора отложила свои дела, чтобы ее представили трем существам в коричневых панцирях, которые от потрясения втянули головы и ноги.

— Вот это сэр Ланселот, — сказал Джемми, — а там на камне Мерлин.

— А кошка или собака у тебя есть? Джемми удивился.

— Нет, бабушка не любит животных. У дедушки их было слишком много. Но черепахи очень тихие, и она против них не возражает.

— А с кем ты играешь? Твои друзья живут рядом?

— Только Темпл Лорд и его брат. — Джемми ткнул пальцем Мерлина, осторожно высунувшего нос. — Эдди слишком большой. Ему нравятся старшие мальчики. Темплу почти столько же лет, сколько и мне. Но он очень шумный по характеру, и его не интересуют книги, а мне нравится читать.

— А в школе? Там у тебя есть друзья?

— Есть, — ответил Джемми. — Темпл, Эдди и я ходим в Академию мистера Сиэра. Но мальчики не очень любят приходить сюда, потому что бабушка заставляет их вести себя тихо.